Господин Вэй хлопнул в ладоши:
– Уважаемые гости! Я рад представить вашему вниманию жемчужину столичной поэзии – молодого, но уже успевшего сделать себе имя господина Мэйхуа!
Взгляд Шао Чэня обратился к молодому человеку в наряде, расписанном драконами и фениксами одновременно: ужасная безвкусица, но зато очень ярко. Господин Мэйхуа вышел на середину комнаты и встал возле открытого окна. Не иначе, как господин Вэй открывал окна, чтобы все соседи могли завидовать, слушая долетающие обрывки стихов и звуки музыки? Или был столь же щедр, как господин Цзю? Шао Чэнь усмехнулся в усы.
Следом за господином Мэйхуа публике предстали два музыканта: девушка в розовом платье с лютней пипа и юноша в зеленом шелковом халате с золотым узором, держащий в руках длинную флейту-сяо.
Ученик Су резко выпрямился. Шао Чэнь проследил за его взглядом и пристально осмотрел флейту юноши, а затем и его самого. Неужели им… повезло?
Господин Вэй тем временем назвал имена музыкантов:
– Госпожа Цзяолун и господин Чжэнь Фэй сыграют для господина Мэйхуа, чтобы его стихи прозвучали в наиболее выигрышном ключе!
Господин Мэйхуа поклонился:
– Уважаемый господин Вэй, разрешу перед началом сказать вот что: у стихов не бывает выигрышного ключа. Они звучат вне зависимости ни от чего… Однако мне приятно, что столь выдающиеся музыканты помогут мне сегодня!
Шао Чэнь услышал, как одна из женщин радом с ним склонилась к своей компаньонке и прошептала:
– Что еще за Чжэнь Фэй? Я не знаю Чжэнь Фэя. Госпожу Цзяолун и ее лютню все здесь знают и любят, но кто этот безвестный флейтист?
– Говорят, от подает надежды, госпожа, – кротко ответила компаньонка и замолчала.
Шао Чэнь не любил поэтов.
Вот сама поэзия – это другое дело. Красиво сложенные стихи, записанные на бумаге или на веере, радовали глаз. Но поэты в своем тщеславии и желании заработать отбивали все удовольствие от складного стиха.
Шао Чэнь предпочитал книги и свитки. А людей недолюбливал. Таких вот, как господин Мэйхуа, чьи порывы и желания он считывал с легкостью. Такие люди, как господин Мэйхуа, могли сочинять очень красивые и возвышенные стихи, и призывать слушателей к великому… Да вот беда, сами не следовали своим же проповедям. Самодовольный блеск в глазах господина Мэйхуа выдавал его с головой.
Однако быть тщеславным – не значит быть преступником.
Шао Чэнь перевел взгляд с господина Мэйхуа на господина Чжэнь Фэя. Вот уж кто скромный музыкант – как с гравюры. Глаза опущены, и тонкие пальцы чуть подрагивают, прикрывая отверстия длинной бамбуковой флейты. Колокольчик на нижнем конце инструмента мягко покачивался при движении – алый узел на удачу.