–Нам нужно в точности исполнить предсказание, оживить легенду, – продолжил он, – в золотом плаще мужчина и женщина спустятся с неба, чтобы забрать сокровище Будды – наш зеленый камень. Там говорится ещё что-то про исчезнувший белый ад, и что, когда они, то есть мы, будут уходить из Лонгдо, наши глаза должны превратиться в алмазы. Что бы это значило?
–Тихо! Ты слышишь?
–Что?
–Этот грохот. Это же водопад.
–Мы подобрались поближе.
–Как красиво.
–И как высоко.
Мы созерцали величественную картину. Огромное ущелье, протянувшееся на много километров, словно бездна, сияло внизу. Снежные шапки резко контрастировали с зеленой низиной. И, конечно же, водопад. Эти немыслимые мощнейшие потоки воды с громадной силой разбивались о землю, рассыпаясь в тысячах брызг. Водопад бурлил и пенился. Сейчас осенью горные реки были особенно полноводны, а под струями виднелся небольшой грот = пещера – дочь водопада. Мы стояли неподвижно, и вдруг я заметила отражения в воде. Обнаженные мужчина и женщина, укрывшиеся в гроте, были заняты по-видимому чем-то очень важным и приятным.
–Макс, да это же Джанет с Вэдом.
–Ничего себе. Я представлял, что он донжуан, но не до такой же степени, – проговорил Макс, рассматривая фигуры под водопадом. – А ты учись-учись. Скоро пригодится, – добавил он, обращаясь ко мне.
–Макс, какой же ты всё-таки. Я не смотрю, и всё нормально. А я-то за сестру переживала, на поиски амазонок отправила.
–Лен, а может не будем ждать? И прямо сейчас.
–Что?
–А твоя сестричка ничего, знает толк в любовных утехах, – продолжил он, наблюдая за парочкой. – Если сексуальность – это семейное, то мне тоже можно позавидовать, не правда ли? – он рассмеялся. Но мне было не до смеха. Повернув Марту, я ускакала в лагерь. Через четверть-часа Максимилиан привел любовников. Я смотрела в лицо Джанет и не верила своим глазам. Передо мной стояла не юная девочка, которую я лишь недавно встретила на острове Святой Елены, а взрослая женщина. Да, внешне Джейн похорошела. Она как прекраснейший бутон, распустилась под ласковым солнцем любви, но куда делась ее независимость, огонь в очах, энергичность? Она была во всём покорна Вадиму, она наслаждалась своим тихим счастьем и была готова убить каждого, кто попытается лишить её этого счастья. Но разве можно её в этом упрекнуть? Амазонки не выходят замуж, да и кому в дебрях Тибета нужен какой-то штамп в российском паспорте? Однако, поговорить с ней надо, хотя бы для того, чтобы рассказать про детство её избранника и предостеречь от возможной измены. Я не могла позволить ей страдать. Выслушав меня, Джанет из спокойной счастливой кошечки превратилась в львицу.