Глава 12. Прекрасно выглядите!
Спереди на меня накидывают огромный черный фартук-балахон.
Ли присаживается рядом, готовится контролировать процесс.
Вокруг приятно пахнет и играет расслабляющая музыка.
Должно быть, примерно такой же дресс-код (Dress Code) ждет меня на собственных похоронах.
Мастер поглядывает на различные насадки.
Была у меня одна хорошая знакомая, рассказывает Ли.
Как будем стричься?
Никогда не мог нормально объяснить парикмахерам и стилистам, что же именно я хочу увидеть на своей голове после их вмешательства.
У нее всегда были ассиметричные прически.
Парикмахеров я боюсь даже больше, чем стоматологов.
Мы хотим нечто необычное, встревает Ли.
Меня часто дергает, когда я сижу в кресле цирюльника.
Договорились на ирокезе средней ширины, правда ведь?
Обычно я им отвечаю: «что-нибудь модное» или «на ваш вкус».
Я киваю, высунув шею из черного балахона.
Так вот, продолжает Ли.
Удивительно, но «вкус» у всех моих мастеров оказался совершенно одинаковым.
Машинка без насадки врезается в мой висок.
Самое интересное, что она ни за одну из них не заплатила ни рубля.
И в понимании «моды» они тоже недалеко друг от друга ушли.
Именно в тот, которым я не так давно ударился о пол.
Знаешь, как это у нее получалось?
Первая порция срезанных волос упала на мои плечи в черном балахоне.
Поэтому я долгие годы ходил, щеголяя одной и той же прической.
Она приходила в салон, каждый раз в разный.
Машинка жужжит мне в ухо.
Неплохой, но изрядно надоевшей.
Присаживалась в кресло и просила стильно ее подстричь или выбрить где-либо.
Спустя минуту, левая сторона моей головы становится практически лысой.
Хвост оставляем?
И в какой-то момент, когда парикмахер брался за большую прядь или подносил машинку к массе волос…
Вообще, я слышал, что, по стандарту, прическа выбирается мастером исходя из формы головы клиента.
Да, конечно, задорно отвечает Ли.
Значит, если это действительно так, то виновата форма моей головы, а не их вкусы и понимание моды.
Машинка перебралась на правую сторону.
Она начинала имитировать приступ эпилепсии, причем крайне убедительно.
Профессиональная работа.
Прыгала в кресле, трясла головой, как сумасшедшая, и пускала пену изо рта.
Я смотрю на себя в зеркало, не совсем понимая, что ждет меня дальше.
Иногда бешено вцеплялась в руку мастера и, в конвульсиях, уродовала свои волосы машинкой.
Правая сторона моей головы, вслед за левой, становится практически лысой.
Потом падала на пол и, как могла, показывала свой запрокидывающийся язык.
Посередине остается полоска волос в три пальца.
В черном балахоне мне жутко неудобно.