И вот стоило мне взглянуть в его сторону, как увидела его мимолётный, но насмешливый взгляд. Как же руки зачесались проехаться по его лицу снова. Нацепив на лицо доброжелательную улыбку, поприветствовала:
– Добрый вечер, лорд.
– Добрый, прекрасная леди, – сверкнул он глазами и обольстительно улыбнулся, я ответила лишь холодным взглядом.
– Отлично выглядите, – отвесил он комплемент, не переставая соблазнительно улыбаться мне. Другие леди, стоявшие рядом, начали прислушиваться к нашему разговору и прожигать меня ненавистными взглядами.
Вот спрашивается от чего? Я ведь его не охмуряю, это он первый начал. За что меня ненавидеть?
– Благодарю, – снова холодный тон, а лицо бастарда на секунду потемнело.
– Лорд Кайл, я хотел с вами поговорить о защите…
Эрвин отвлёк Кайла и те потерялись в гуще толпы, и я осталась совсем одна среди гостей, которые то и дело на меня смотрели. Подойдя к столу с закусками, я налила себе пунш, и прошла на балкон, откуда открывался потрясающий вид на город, скрывавшийся в ночных огнях. На улице было свежо, пахло травой и чем-то ещё не объяснимым от чего хотелось вдыхать этот запах снова и снова.
Я помню, как мы с отцом гуляли по ночному городу, когда он забирал меня с вечерней школы, где со мной дополнительно занимались архимаги, ведь тогда я ещё плохо контролировала силу. Помню, как он рассказывал смешные истории, а я громко и заливисто смеялась, как он подхватывал меня на руки и сажал к себе на шею, а я, подставив лицо ветру, наслаждались этими моментами и думала, что так будет всегда, что отец будет рядом… Но как же я ошибалась.
Папа был ищейкой, на тот момент являлся самым лучшим и работал на Короля и был его правой рукой и советником, но отец никогда не принимал статус архимага или лорда, он всегда придерживался своей должности.
Работа его, наверное, самая опасная из всех. Отцу приходилось много, где побывать, выполняя очередные поручения. Каждое задание они ловили, то преступника, то некроманта или какую-нибудь опасную нежить.
Как-то раз Отверженные начали поднимать из могил зомби, призывать разных опасных тварей, и направлять их в мирные населения. Тогда, в 3456 году началась кровавая резня, отца не было полгода, я не знала, что с ним, жив ли он или ранен. Это были самые ужасные шесть месяцев в моей жизни. В те месяцы я не жила, я существовала. Постоянно слушала новости, писала письма отцу, пыталась позвонить, связаться по ментальной связи, но вечно упиралась в глухую стену. Спустя долгих шесть месяцев, на пороге нашего дома появился отец: шрам на пол лица, уставший взгляд, красные глаза от недосыпа, перебинтованная рука и полное отсутствие резерва. Я помню, как он тепло улыбнулся мне, а после его глаза закатились, и он упал навзничь. Радость от встречи и страх за его жизнь. Нить реальности оборвалась, осталась тонкая грань смерти, на которой и находился мой отец.