– Сторговали в граде чатырех коров и пять свиней, да кур и гусей. Наприконец зимы корма у люда нема, так бьють скотину, – отчитывался тиун Макарий.
А у меня слюна текла. Великий пост только что начался, а мне уже мясо сниться. Отчитал меня отец Михаил – настоятель церкви, что была единственной на все поместья вне города. К своей пастве священник причислял и меня и всех моих людей. Я аж проникся напору служителя культа. Наговаривают на батюшек XXI – го века – не правда! Вот этот батюшка напрямую не говорил, а кричал, что и свечей нет, и сруб церкви новый нужен и зерно у него кончается. А вот, если не будет всего этого, то и не сладятся отношения. Вот и езжу в теперь церковь по воскресеньям, выказывая покорность. Зачем множить сущности. Если есть возможность избежать проблемы, то и покоримся. Пока Михаил особо в мои дела ен лезет. А вот нахождением в церкви даже проникся и искренне помолился.
– Марфа разродится на седмице, Лада праз две седмицы, – продолжал докладывать Макарий.
Я потребовал знать всех людей – чем живут, как ростят детей, когда рожают. На свадьбу и рождение ребенка начал давать по пять кун. Конечно, так можно разбазарить все то богатство, но я хочу иметь верных себе людей, пусть и холопов, чтобы работали от души, не пакостили. Ну верю я еще в людей как в Бога – есть грех, прости Христос за имя твоя в суе!
– А зерно все перебрали? – спросил я после окончания доклада.
– Так да, якоже говорено – здоровое и великое семя на посев, ишная на корм, токмо мало доброго семя, – ответил тиун Речного.
– Добрать с недоброго и того, что на прокорме засталось – оно же не перебраное. У меня токмо пудов десять зерна жита – домовся с Мышаной. – Дал я распоряжение и Мышана кивнула в согласии.
Странно, но между Мышаной и Макарием никакой конкуренции, сплошное взаимопонимание, если бы можно было иметь две жены – уверен, сошлись бы.
– Плывут! – вбежал в горницу, что я выбрал как комнату для совещаний Шинора.
– Шинора! Ты чево орешь? Кто плывет? – перекрикивал возбужденного проныру.
– Дак енто, Градята плывет! Там два ушкуя плывут! Он с Вышемиром в доле – уже более степенно сказал Шимора.
Я посмотрел на тиуна Речного.
– Он товары привозил в Унжу, да по Волге ходил и Оке, можа и ад ватажников грабленое сбывал, – рассказывал Макарий. Понимают меня уже только по взгляду. – Воны па далям у Вышемира полова.
– Ратники? – спросил я и Шинору и Макария.
– Так па реке хлюпы не ходять, – пожал плечами Шинора.
– Божаночка, любая, я в Речное, – сказал я тихо сидящей в уголочке жене, которая почти всегда слушает вместе со мной доклады, иногда шепотом повторяет цифры, но не вмешивается в процесс.