– Чупа-Чупс, маякни Носорогу, пусть подтягивается. Консилиум треба.
– Сейчас свистну, командир. Заодно и повечеряем. Ночью в поиск? – Морозов скосил глаза на Кайду.
– Точно так, в поиск. Не хотелось бы, но … надо, – подполковник подвигал ноздрями, принюхиваясь. – Жаренным мясом потянуло. Откуда? Само на сковородку упало?
– Да, боже ш мой, конечно. Курица -птица бестолковая, гуляет себе где не попадя. Чуть не уследишь, уже на сковородке, – спрятал улыбку Чупа-Чупс и скороговоркой забубнил в микрофон рации. – Толстяк вызывает Дохлого, Толстяк вызывает Дохлого.
– Дохлый на связи! – тут же откликнулся выносной динамик голосом капитана Еремеева.
Кайда ухмыльнулся:
– Прям, дети малые, шифруетесь что мелюзга в песочнице.
– Зато дешево, надежно и практично, – подражая папановскому Лёлику из «Брильянтовой руки», отбарабанил Морозов, но не удержался и прыснул, как девица, в кулак.
Налегая на куски жаренного бройлера, не забывая прихватывать толстые куски сахарного помидора, Носорог поинтересовался:
– У начальства будут особые хотелки для нынешней охоты?
– Будут, господин капитан, всенепременно. Слухачи Шопена сутки шерстят эфир на предмет болтунов с признаками носителей европейских языков. Ну, и янки, само собой, – Александр оглядел полевую скатерть-самобранку. – Вырисовывается картинка на предмет наличия оных. В количестве тринадцати горлопанов. Трое явных лягушатников, два британца, пять америкосов и троица немчуры, – подполковник, подхватив свисающую половинка огурца, отгрыз приличный кусок и вкусно захрустел.
– Интернационал, мля. Душегубы всех стран объединяйтесь и размножайтесь. Не пора ли нам нарушить идиллию? Проредить стаю воинствующих акул капитализма, – Чупа-Чупс, свернув в трубочку кругляш тонкой лепешки, макнул кончик в красный соус.
– Пора, брат, пора! Туда где за тучей белеет гора, туда, где синеют морские края, туда, где гуляет лишь ветер … да я! – задумчиво продекламировал Александр. – Нужен «язык». Информированный. Желательно в офицерском звании. Наклевывается любопытная комбинация.
– Из америкосов, так понимаю? – Носорог внимательно посмотрел на подполковника.
– Совсем не обязательно. Даже желательней европеец, но … «их благородие». Как-то треба вычислить «белую кость». Думайте, парни, – Кайда, размышляя, дожевал огурец.
– Ну, раз доктор говорит в морг, значит так тому и быть. Витает, – капитан нарисовал пальцами замысловатую фигуру в воздухе, – идея. Однако обмозговать надоть мало-мало. Еремеев встал в полный рост:
– Ну-ка, малец, отойдем в сторону, не будем дяде мешать думу думать. Пошепчемся тишком.