Бегство из тихой Самары было чрезвычайно стремительным. Средств у Григория оказалось в обрез. Так что, пришлось ему взять самый дешёвый билет. Благодаря этому, парень попал в вагон очень старой, ещё дореволюционной постройки.
За долгую жизнь, подвижной состав Российской империи претерпел много бед и различных ремонтов. Бесконечное перемещение по старым изношенным рельсам довела его до крайний кондиции.
Молодой человек лежал под потолком, на третьей полке плацкарта. Стояла середина лета 1937-го. Днём путешественник умирал от жары, а ночью дрожал от тех сквозняков, что бродили по узким проходам.
Колёса громко стучали на расшатанных стыках. Поезд тащился по сильно разбитым путям. Он жалко скрипел и мотался справа налево, словно корабль в сильную бурю.
Парень не брал у проводника ни белья, ни даже матраца с подушкой. Григорий боялся истратить последнюю мелочь на вещи, без которых он сможет легко обойтись. Неизвестно, сколько ещё предстояло добираться до места и как там потом, всё обернётся?
Молодой человек положил чемодан из фанеры под голову и ограничил им все удобства невольной поездки. Питался Григорий удивительно скромно. Иногда, на маленьких станциях, он покупал варёную картошку в мундире. Плюс ко всему, кусок чёрствого чёрного хлеба, посыпанный каменной солью.
Всем этим торговали старухи, стоящие на каждой пустынной платформе путей. Столь скудную пищу он запивал крутым кипятком, который совершенно бесплатно брал на крупных вокзалах.
Заняться в дороге оказалось особенно нечем. Бесконечные разговоры с попутчиками быстро ему весьма надоели. Уже через день, Григорий не стал в них участвовать.
Свободного времени оказалось достаточно. Юный строитель лежал на жёсткой полке вагона и смотрел на пейзажи, неспешно плывущие за грязным окном. Он с огромной тревогой думал о том, что его ждёт впереди?
Он ехал в далёкий неизведанный край, где ни родных, ни друзей, ни даже знакомых у него не имелось. Он даже толком не знал, где же стоял небольшой городок со странным названьем – Асбест. Помнил, лишь, что это недалеко от Свердловска. Или – Екатеринбурга, как на старый манер звала его любимая тётя, арестованная НКВД.
Про само ископаемое, которое дало своё имя селению, Григорий знал чуточку больше. И то лишь потому, что в одном из учебников он недавно прочёл про силикатные образования, применявшиеся в советской промышленности.