Я невольно вспомнил, как играл в правду или действие еще в школе. Мы тогда заперлись в пустом классе после празднования Хэллоуина, это был класс девятый или типа того. Я постоянно пялился на грудь Ханны, моей одноклассницы, которая нарядилась медсестрой (как и половина девчонок нашего класса). Сиськи у Ханны были почти третьего размера и почти вываливались из ее формы, которая была очевидно ей мала. Поэтому я с огромным трудом концентрировался на игре и, когда наступил мой черед, я невольно ляпнул “действие”, отчего мне потом пришлось пройти через всю школу голым и с трусами на голове. Правда, Ханну мой вид впечатлил достаточно, и по итогу мне достался от нее быстрый минет в туалете, но желающих поиздеваться тоже хватало.
Это воспоминание отвлекло меня от Пустыни и от того, где я нахожусь, поэтому я почувствовал себя точно, как в школе, когда кто-то прокричал мне прямо в ухо:
– Эй, Марк! Ау, прием!
– А? – я увидел перед собой Вика.
– Ну ты в игре или как?
– Да, да. Развлекусь с вами, почему бы и нет.
Вик довольно хмыкнул:
– Ништяк. Узнаю все ваши грязные тайны.
– Моя самая грязная тайна – твоя мамаша,– пробормотал кто-то за нашими спинами, но Вика это не смутило:
– Твоей сестре тоже понравилось, не переживай. Ну, не терпится с вами сыграть, парни. Это даже придало мне сил.
Мне бы хотелось разделить его оптимизм, но я снова погрузился в старые воспоминания. Это помогало мне скрашивать время куда больше, чем предвкушение от подростковой игры.
Когда Денни, наконец, объявил привал, я думал, что Вик уже забыл об игре, но я ошибался. Он почти силой затолкал меня в круг, будто мы были в лагере бойскаутов, а сам, сияя, сел рядом со мной и щелкнул пальцами.
– Ну, начнем! – радостно объявил он. – Так как я все это придумал, я и буду ведущим. Начнем по кругу, первым будет Бадди, за ним Марк. Действия придумываю я, правду тоже.
Все закивали, и даже парни, которые не участвовали, поглядывали со стороны за нашей игрой. Нам всем было не до того, чтобы ставить какие-то рамки в правилах игры, да и какие тут могут быть рамки? Война вытаскивает наружу все самое грязное, что есть в человеке, так что даже если кто-то сознается в убийстве, грабеже или насилии, нас это вряд ли удивит. Другое дело, доверишь ли ты такому человеку прикрывать свою спину во время боя, сможешь ли ты спокойно спать, зная, что этот человек в карауле? И снова мне в голову пришла мысль: «Хорошо, что с нами нет Генри».
– Правда или действие? – спросил Вик, и со всех сторон на Бадди посыпались советы, что ему стоит выбрать.