Плохо было еще и то, что не получалось, сидя на лавочке, увидеть сон таким, каким он был. Терялись в памяти детали, уплывала присущая сну атмосфера, добавлялась жирными штрихами явь – сон разрушался. Но кое-что Андрей успел понять. Каким бы счастьем не осыпь Насю, она не поменяла бы благодатную для нее грусть на искренний задор и простую радость жизнью. Она не смогла бы день за днем вставать и улыбаться лишь потому, что у нее есть родители, любимое дело и верный надежный друг, в которого она тайно от себя влюблена. Насе бы ничего не стоило найти для себя что-то горькое и неприятно тянущее ее за душу. А если бы еще и все кинулись ей сочувствовать и помогать, то она бы стала чувствовать себя еще несчастнее. Все суетятся и решают ее несуществующую проблему. ВСЕ, а она ничего не может, у нее ничего не получается! Какая, какая же она несчастная!..
Не по себе стало Андрею. Не мог он ничего понять. Нася представлялась перед ним, словно бы она существовала на самом деле. Но ее не было, как не было и того мира, что натурально рисовался во сне и симпатизировал Андрею.
«Какая-то удивительная ничем не обоснованная игра фантазии» – рассуждал Андрей.
По дороге, совсем близко к забору прошел пожилой мужчина, небрежно одетый в серую изрядно поношенную рубашку и домашнее трико. Он шел и рассеянно глядел себе под ноги. Мужчина был то ли чем-то озабочен, то ли некая мысль его захватила настолько, что он не замечал ни домов, ни заборов, мимо которых шел, и уж разглядеть Андрея сквозь забор и поросль кустарника совершенно никак не мог. По мужчине было ясно видно, что он не мог, а ни не хотел или же для чего-то притворялся, что не видит.
«Интересно, о чем он так задумался? Смешно представить, если идет и вспоминает какой-нибудь сон. Приснилась какая-нибудь белая или черная кошка. Вот он и идет, перекручивает в сотый раз, как она сидела у него на столе и с наивным видом ела колбасу. А самое главное думает, что нет у него никакой кошки. И как, для чего она ему приснилась?.. Что за проказы выделываются тут?..»
Андрей усмехнулся. Самому себе свои же мысли показались и странными, и смешными. Он как бы смог услышать их со стороны. Не имеющие к нему отношения мысли показались ему забавными. Он опять усмехнулся, вспомнил про Настю. И, будто неожиданно облитый с головы до ног ледяной водой, удивился и запечалился.
С шумом отворилась уличная дверь тети Розы. Распахнулась и с силой громыхнула о деревянную стену крыльца. Крыльцо было узкое и маленькое.
– Нет! Ни за что! Нет и нет! Нет!.. Нет!.. – взвизгивая на каждом слове, вскрикивала Настя.