– Сделай милость, уважь! Расскажи-ка им, кого это ты привёз в своё имение и нарёк хозяйкой, приказав прислуге относиться к ней с почтением и уважением? – заявил он громогласно, увидев входящих в зал дочь и зятя. Поздоровавшись со всеми, Ольга села около плачущей матери, а Константин сел на диван рядом с другом детства.
– Отец, прошу вас, я же объяснил – она не виновата, она не хотела, так сложились обстоятельства, – говорил Александр пытаясь защитить любимую от нападок и оскорблений.
– Не хотела-а-а…!? Однако ж она стала той, коей слывёт в глазах общества! Она даже не дворовая девка, которую против воли насилует хозяин и которая, надо заметить, по этой причине достойна сочувствия и жалости. Твоя же Катя – проститутка! Разница лишь в том, что она не подзаборная! И ты, смеешь просить у нас с матерью благословления на брак с этой женщиной?
Не обращая внимания на просьбу жены пощадить её уши, генерал продолжал говорить на повышенных тонах.
– Я всегда гордился тобой, поскольку был уверен, что ты станешь достойным наследником и приемником двух дворянских родов – Вороновых и Лавровых, а ты, ты… Не-э-э-т, ты не сопливый юнец, который влюбился в гувернантку, и ты не можешь не знать, что таковым поступком рушишь не только свою карьеру, но и обрекаешь всех нас на позор и презрение общества!
Взглянув уже на рыдающую жену, Владимир Михайлович подошёл к ней, поцеловал руку, и извинившись за дурной тон, попросил немного потерпеть или удалиться. После чего сурово взглянув на сына сказал.
– Так вот. Ежели не одумаешься и посмеешь пойти против нашей воли, то я тебя не только лишу наследства, но и прокляну!
После этих слов мужа, Анастасии Савельевне стало совсем плохо, и Ольга была вынуждена увести её из гостиной.
Выслушав волю родителей, Александр заверил, что ослушаться самых дорогих и глубоко им уважаемых людей, не посмеет. Но и отказываться от любимой женщины, какой бы она не слыла в глазах общества, не станет, а посему, в надежде на понимание будет ожидать от родителей другого решения, которое поможет обрести их сыну семью и покой.
– Я знаю, что все в нашем роду женились исключительно по любви. Так позвольте же и мне взять в жёны ту, которую люблю, и которая любит меня.
Затем, попрощавшись с отцом и другом, Александр поднялся на второй этаж, дабы навестить маменьку и справиться о её здоровье. На стук вышла Ольга.
– Ну братец, такого от тебя я право не ожидала! Не согласиться с отцом невозможно! Прости, но мы с Костей полностью на стороне родителей. А к маменьке не ходи, уснула она.