Прайс снова взглянул на труп, потом предложил мне сигарету.
— Значит, Грэйндж действительно ухлопала своего шефа.
Я медленно закурил и выпустил дым через ноздри.
— Грэйндж никого не убивала.
Лицо сержанта сморщилось. Он посмотрел на меня с сомнением.
— Это последствия, Прайс, — сказал я задумчиво. — То, что получается, когда подожжешь фитиль.
— О чем вы говорите, черт побери?
Я не слышал его. Я думал о похищении, об ученом с топором в голове и о погоне за его ассистенткой. Я думал о Генте-младшем, который обыскал офис Йорка, нашел грязные снимки, а потом был избит. Я думал о пуле, попавшей в Рокси, и о ночи с Элис, которая могла быть приятной, если бы все не было устроено ради того, чтобы обыскать мою одежду и после огреть меня по черепу. Я думал о тайнике в камине, о газетной вырезке, о копе, пытавшемся меня убить, и о кое-каких словах, сказанных Мэллори. Я думал об убийце, который мог предвидеть все это, планируя первое убийство. Думал о лице убийцы.
Запутанное дело. Я повторял это в сотый раз, но до чего же это замечательная путаница. Никогда еще не бывало путаницы столь мерзкой. Нет, скучать не пришлось ни минуты. Каждая мелочь, казалось, сцеплялась с другой, перекрывала ее и вела к чему-то более значительному, так что у тебя уже почти опускались руки, и первоначальное убийство терялось в неразберихе самых диких, невообразимых частностей. Появляется полиция и осыпает все вокруг пулями. Был ли такой конец запланирован? Я знал одно. Где-то по ходу дела мне полагалось умереть. Сейчас убийца, должно быть, кипел от злости, потому что я остался живой. Почему люди воображают, что убийство сойдет им с рук? Некоторые придумывают простые планы, другие — сложные до крайности, но этот убийца всегда пускал события на самотек, и результат всегда оказывался лучше, чем можно было предположить.
— Не будьте скрытным, Майк. Кто же это сделал?
Я бросил окурок и растер его ногой.
— Скажу завтра, Прайс.
— Вы скажете сейчас, Майк.
— Не надо сердиться, детка. Я ценю все, что вы сделали для меня, но никого не брошу на растерзание, пока не будет полной уверенности.
— Вы убили достаточно людей, чтобы иметь такую уверенность.
Ответ прежний. Мне нужно выяснить одну маленькую подробность.
— Какую?
— Что звучит похоже на кашель.
Прайс решил, что я спятил.
— Говорите сейчас же, или я буду держать вас до тех пор, пока не скажете. С меня тоже спросят, и крепко спросят, если я не сумею...
Я чувствовал усталость. Мне хотелось свернуться калачиком рядом с Дилвиком и уснуть.
— Не давите на меня, Прайс. Скажу завтра. Когда вы притащите этот подарочек, — я обвел взглядом помещение, — вам объявят благодарность, — в углу полицейский снимал с девушек веревки. — Снимите пока с них показания, этого вашему начальству пока хватит, а там я с вами свяжусь.