Их отношения по большей части были бесполыми. В них не было потребности прикасаться, исследовать на близком расстоянии.
Если бы не запахи, которые всё же разогревали кровь, выжимая из неё пузырьки вожделения, достаточные для того, чтобы возбудить волны фантазии.
Артур много и часто стал думать о девочке, но совсем не в любовном ключе. Коварство противоположного пола он познал, поэтому повторять пройденное не было никакого желания.
Другое дело – взять реванш, доделать то, чего не позволила юношеская застенчивость вкусить с Инночкой – цинично и бесстрастно залезть к Танечке, добродетельной, не целованной, воспитанной девочке под юбку.
Непознанные тайны женского естества будили в нём неясные, но вполне определённо направленные желания. Впрочем, воплощать похотливое стремление в жизнь Артур явно не собирался, только грезил.
На одном из дней рождения они сидели рядом. Друзья подшутили над ним, налив в стакан вместо лимонада подкрашенную сиропом водку.
Последствия не заставили себя ждать. Его развезло.
Танюшка отругала шутников-хулиганов и принялась хлопотать: по-женски настойчиво заставляла Артура закусывать, помогла умыться, расчесала. Потом надевала на парня верхнюю одежду, обувь, что было совсем непросто.
Юноша шатался, глупо улыбаясь пьяной улыбкой, ноги его подгибались в коленях, безвольные руки висели плетьми.
Танечка нахлобучила на него шапку, накинула на себя расстёгнутое пальто и повела на свежий воздух.
Она заботилась о нём. Это было приятно.
Артур был здорово пьян. Показываться в таком виде родителям ученику десятого класса выглядело катастрофой. Танечка поволокла друга длинной дорогой, через парковую зону, поддерживая, поднимая время от времени с мёрзлой земли.
Окончательно протрезветь всё же не удалось, но в конце прогулки Артур довольно основательно и твёрдо стоял на ногах.
Обычный для мальчика и девочки ритуал провожания пришлось нарушить. Танечка довела Артура до дома.
На их лица в полной тишине падал пушистый снег, свет от фонарей танцевал и подпрыгивал, усиливая романтическое впечатление от засыпающего города. Артур вдруг почувствовал себя счастливым.
Мальчик впервые заглянул в глаза Танечки. В них весело плясали огоньки, отражающиеся от горящих окон, от переливающейся где-то далеко яркой иллюминации.
Что именно заставило Артура сделать шажок навстречу и впиться в чувствительные, до жути соблазнительные губы девушки: неконтролируемое желание почувствовать влажное тепло сладкого поцелуя или благодарность за заботу, юноша сам не знал.
Юноша притянул её лицо и коснулся раскрасневшегося на морозе цветка, получив подобие ожога, только приятного.