– Данилов, – мой телефон, паразит, укусил меня за ухо.
Ах, да. Я и забыла. Леша всегда был жутко правильным. Программисты такими не бывают. Он всегда раньше всех приходил на работу, делал все даже ночью. Задачи выполнял раньше срока. И всегда тщательно подбирал слова. Я, начальница, могла позволить себе наболтать сто слов в минуту, он ограничивался двумя-тремя словами по делу. И никогда ничего лишнего. Никогда не слышала от него ругательств, даже простеньких разговорных выражений, таких как «короче». Идеально, скрупулёзно поставленная речь. Как будто я грязный черт, только что выскочивший из ада, а он безупречный ангел, который просто не понимает и не знает, что в жизни человека могут быть неприятности, что человек может выпить или ругнуться, не увидеть дырку на чулках, сломать ноготь. Сдохнуть, в конце концов.
– Это Мия.
По-моему, мой голос звучал достаточно трезво. Я надеюсь на это. Но судя по паузе, повисшей с той стороны, он только что по моей интонации успел сосчитать все бокалы, которые я посмела в себя влить за последние два часа. В конце концов, он заговорил:
– Добрый вечер, Мия. Вы сможете сегодня приехать?
Я? Приехать? Я пьяненько ухмыльнулась в стенку, лбом в которую на данный момент упиралась. Мне бы туалет найти…
– Сегодня?
Использовала короткие слова. Так, вроде бы не слышно, насколько я не в кондиции. Почему-то очень не хочется, чтобы он знал, что я еще и пью.
– Сегодня. Вы заняты? Могу прислать за вами машину.
Оп! Он еще и машину может за мной прислать. Господи, что же я так медленно думаю? Как будто все мысли с трудом тащат две ленивые улитки. Он пришлет машину! А когда-то, совсем недавно, я выбивала для него аванс, чтобы Леша мог оплатить комнату, которую снимал. Даже не комнату. Койко-место. А теперь сразу машину! Начальница. Ага. Где там у Насти ванна и мыло? Где у нее веревка бельевая я знаю.
– Мия?
– Я не хочу на тебя работать, – язык пробормотал нечто совершенно несусветное.
Я его быстренько прикусила, потому что он хотел сболтнуть что-то обидное. Что-то про чувства. Про обиду. Про то, какая же он сволочь. Он сволочь, а не мой муж. Про мужа я уже давно знаю. А вот в него я верила. В него влюбилась. Влюбилась!!! Мать его. Влюбилась по-настоящему. Очень сильно. И очень больно…
– Мия Алексеевна, – чертов Данилов держал предельно деловой тон. Как бы я ему сейчас… – Мия Алексеевна, я предлагаю все же встретиться и поговорить. Повторюсь, я очень хочу видеть вас в своей команде. Вы сможете сегодня приехать?
Я молчала. Не из-за обиды. Уже не из-за нее. Просто язык слишком больно прикусила и теперь сдерживалась, чтобы не закричать уже от физической боли. Из глаз покатились слезы. Вот дура же, как говорить теперь буду?! Челюсть склеило болью и жжением.