– Ну, режь! – Татьяна кивнула на торт, когда всё потухло.
– А есть ещё? – В глазах Константина догорали искры фонтанов.
«И этот туда же!»
– В прихожей упаковку глянь. – Она устало плюхнулась на стул.
– Зажжём? – Он вернулся с коробкой.
– Да жги уже, Костик! – Ей вдруг стало зябко, и торта совсем не хотелось.
***
– Тебя к шефу! – Меня окликнула Маруся, секретарь главреда, и я свернул в приёмную.
Сан Саныч что-то читал в своих неизменных очках без оправы. Он взглянул на меня поверх стеклышек и прочитал из лежащего перед ним планшета:
«Следственный комитет по городу Москве начал доследственную проверку по факту обнаружения двух обгоревших тел – мужчины и женщины, при тушении пожара в жилом доме на шоссе Энтузиастов»
– Давай съезди. Напиши об этих «энтузиастах». – Он поморщился. – Что-нибудь на слезу. Не всё же «Иронию судьбы» перед Новым Годом крутить. Жили же люди, планы строили, умирать не собирались. Детей хотели растить, карьеру строить – жить, то есть. Поговори с друзьями, родственниками, если получится. Ну а нет – надеюсь на твою креативность. – И он внимательно на меня посмотрел.
– Это запросто! Могу даже не ездить. Да и надо ли по новогодним пробкам?
Он мне не ответил – покивал только. Видимо, что-то другое уже обдумывал. Не иначе кто из Госпожнадзора «очень попросил». Сколько же мне ещё лучшие буквы и годы на эту хрень переводить?! Тоска! И главное за что?!
Короче, я не поехал. И писать не стал. Ну не получается у меня быть репортером и писателем одновременно. Да, похоже, я ни разу не Марк Твен. А писать мне надо, иначе изнутри порвёт. Только не эту бесконечно ежедневную… Тогда уж лучше в петлю!
В итоге вручил заявление по собственному ошарашенной Марусе и вышел.
Город сверкал, снег ложился крупными праздничными хлопьями. Впереди был Новый Год и долгая, интересная, жизнь.