Мои ноги не совсем доставали до выступа, но пришлось отпустить руку Селима, потому что его голова, плечи и рука опасно свисали над краем. Я испытала жуткое ощущение в тот миг, когда один ботинок соскользнул; царапанье металла по камню эхом отразилось в приглушённом крике Селима.
– Успокойся, Селим, – прошипела я. – Я на выступе, всё в порядке.
– О Аллах! Ситт Хаким…
– Тс-с!
Я не так уж опасалась быть обнаруженной – хотя, если Эмерсон оказался в руках банды отчаянных грабителей гробниц, неожиданность могла стать моим лучшим оружием, когда я нападу – но необходимо было прислушиваться к происходящему. Я не видела под ногами ничего, кроме темноты. Но могла слышать звуки. Яма была не бездонной, но достаточно глубокой; шумы доносились слабо, и их характер невозможно было определить. Стоны смертельно раненого человека? Падение трупа – трупа Эмерсона? Мои руки так тряслись, что пришлось истратить три спички, прежде чем я смогла зажечь другую свечу.
Верёвка была обвязана вокруг выступающего скалистого отрога и исчезала во тьме, как и Эмерсон. Встав на колени, я исследовала её. Пряди были мягкими; ничей вес не натягивал их. Живой или мёртвый, павший или победоносно достигший своей цели – Эмерсон не держался за верёвку. Осознав это, я погрузилась в темноту.
Я преодолела первые несколько футов быстрее, чем планировала, но, наконец, обхватила коленями чёртову связующую нить и смогла действовать более осознанно. Спуск оказался длинным – более девяноста футов, как мы обнаружили позже. Звуки, доносившиеся ранее, больше не были слышны. О Боже, подумала я, неужели я опоздала?
Тьма была непроницаемой. Я пропустила бы вход в гробницу, если бы верёвка не заканчивалась прямо под ней. Это стало полнейшей неожиданностью, и в течение нескольких жутких минут я держалась только руками. Но тут носок моего ботинка обнаружил трещину, и глаза увидели слабое свечение. Крайне слабое, но яркое, как маяк, для глаз, привыкших к полной темноте.
Вход в гробницу вырезали в стороне от оврага. Его площадь составляла около шести футов, но весь он был заполнен щебнем, за исключением узкого туннеля, вырытого ворами. Свет шёл из дальнего конца туннеля. С помощью дыр в скале, которые, как я полагала, были не естественными, а искусственными, я попала в туннель. Ползя как можно быстрее, я лишь смутно ощущала острые камни, обдиравшие руки и колени.
Я неожиданно оказалась в маленькой, плохо освещённой комнате. Прежде чем я смогла разобраться в деталях, меня схватили, подняли на ноги и заключили в тесные объятия, прижав мои руки к бокам.