Пруд гиппопотамов (Мертц) - страница 110

– Невозможно замаскировать такую массу, – согласился Эмерсон. – Но он завяз в этом по самую свою жирную шею, я в этом не сомневаюсь.

– Он может быть столь же бесчестным, сколь и тучным, Эмерсон, но разве события нынешнего вечера не подтверждают его слова – существуют те, кто поможет нам, если сможет? Нет, дорогой, пожалуйста, не надо кричать, – ибо я знала, что именно предшествует этому действию, – просто выслушай. Вторая группа людей не причинила нам вреда. Они даже не обыскали меня в поисках оружия. И честно говоря, если бы их не было там, когда ты вошёл в гробницу, гурнехцы могли убить тебя или серьёзно ранить. А эти люди стали, если можно так выразиться, нашими Хранителями.

– Я не могу помешать тебе называть их как угодно, – яростно огрызнулся Эмерсон. – Но эта мысль ещё фантастичнее, чем твои обычные теории. Закончим обсуждение, Амелия, будь любезна.

Я так и поступила, поскольку не хотела, чтобы раздор омрачил удовольствие от нашей прогулки под звёздами. Через некоторое время Эмерсон начал свистеть. Это был оговорённый сигнал – волнующие звуки «Правь, Британия»[125] – и в ответ из тьмы материализовалось трио призрачных фигур.

Рамзес был крайне раздосадован тем, что пропустил «забаву», как он выразился. Нефрет больше интересовали загадочные люди. В промежутках между жалобами Рамзеса она засыпала нас вопросами, пока мы не дошли до лодки, и Эмерсон завершил обсуждение напоминанием о том, что есть ряд предметов, которыми необходимо заняться без промедления.

– Совершенно верно, – согласилась я. – Я должен увидеть, как дела у Давида, и убедиться, что Гертруда благополучно пребывает в постели. Далее, следует уведомить Говарда Картера и месье Масперо. И я очень переживаю за Селима – он остался один, в темноте.

– Ему недолго придётся оставаться одному, – бросил Эмерсон.

Когда я зашла в нашу комнату, то не удивилась, узнав, что он намерен немедленно вернуться за Селимом. Попытка отговорить его была бы пустым сотрясением воздуха.

– По крайней мере, возьми с собой Абдуллу и Дауда, – умоляла я.

– Дорогая, к утру от усердных помощников отбоя не будет, – ответил Эмерсон, снимая грязную окровавленную рубашку. Бросив её на пол, он улыбнулся мне. – «Ещё одна рубашка испорчена»[126], – процитировал он.

Я не могла шутить. Предчувствие опасности было настолько сильным, что застыло на моих губах, как привкус горьких трав. Я вцепилась в него.

– Позволь мне пойти с тобой.

Он осторожно ослабил мои окаменевшие руки.

– Хватит, Пибоди, не продолжай. Абдулла пошёл собирать людей. Я встречусь с ними в Дейр-эль-Бахри, а тем временем разбужу Картера. Жду не дождусь, чтобы увидеть его лицо.