Пруд гиппопотамов (Мертц) - страница 119

– И у нас нет причин сомневаться в этой уверенности, – произнёс Рамзес. Как утверждение, а не вопрос, но его холодные чёрные глаза сфокусировались на моём лице, словно ожидая ответа.

– Нет, – твёрдо сказала я. – Сети не может быть вовлечён в эту деятельность.

– Тогда, – сказал Рамзес после долгой напряжённой паузы, – его империя осталась без лидера. Возможно, мы столкнулись с некоторыми из его бывших подчинённых… э-э… сообщников… проклятье, людей, которые работали на него. – Он жалобно посмотрел на Давида, который энергично кивнул.

Рамзес продолжал, уже с большей уверенностью.

– У Сети было много помощников, всех национальностей и обоих полов. Поскольку большинство из них известно нам, надлежит спросить...

Он сконфуженно замолчал. Нефрет спокойно продолжила:

– Мисс Мармадьюк – шпион группы, которая хочет ограбить гробницу?

– Она – не единственная возможность, – сказал Рамзес, злобно глядя на свою «сестру». – Сэр Эдвард – очень подозрительный тип.

– Я могу вспомнить, по крайней мере, две причины, по которым сэр Эдвард мог бы укрепить своё знакомство с нами, – пробормотала Нефрет. – Ни одна из них не связана с преступностью.

Давид следил за диалогом – в который превратилась беседа – разинув рот, голова только и успевая поворачиваться от одного оратора к другому. Насколько он понял суть, я не знала, но у меня не имелось иллюзий относительно того, куда движется дискуссия.

Рамзес что-то промычал, как сделал бы Эмерсон, столкнувшись с неопровержимой женской логикой, и Нефрет улыбнулась ему.

– Я согласна, дорогой брат, что мы ничего не должны принимать, как должное. Нас двое – и двое подозреваемых. Я предоставляю тебе возможность любезничать с мисс Мармадьюк и вытягивать из неё её секреты. Сэр Эдвард – на моей ответственности. Я с нетерпением жду вызова.

Эмерсон места себе не находил от злости, когда я сказала ему о званом ужине. Он не просто отказался одеть вечерний костюм (чего я и ожидала) – он вообще отказался переодеваться, появившись в салоне в мятой рабочей одежде и сапогах. Он был единственным из джентльменов (я не включаю моего сына в эту категорию), который и пальцем не пошевелил для соблюдения приличий[130]. Говард и другие археологи приоделись как можно лучше, а сэр Эдвард явился в полном вечернем костюме, слишком хорошо подчёркивавшем светлые волосы и стройную фигуру.

Однако он не смог монополизировать Нефрет, потому что её окружили другие джентльмены (и Рамзес). Месье Легрен[131], отвечавший за работу в Карнакском храме, нашёл её особенно привлекательной. Естественно, ведь он был французом.