Я почесал затылок, смотря на них, сидящих на диване.
– Простите, что так вышло.
Бабушка кивнула.
– Мы все понимаем. Иди, ты сейчас нужен ей.
– Вы всё слышали?
Они пожали плечами, подмигнув мне.
– Зайдёшь к нам в следующий раз, хорошо? Только не забывай. Мы будем ждать, – строго сказал дедушка, взяв с меня немое обещание.
– Рад видеть, что у вас всё хорошо, – без вопросов об отце, как, впрочем, и обычно, я пошёл в холл, где уже стояла Мария и ждала меня.
Окинув дом последним взглядом, мы за руку вышли на улицу, ловя лицами прохладный вечерний ветер.
Бабушка убежала на встречу «веселью, как она выразилась, оставив для нас с Марией, которая мирно посапывала половину суток на диване и пускала слюну на наволочку подушки, ужин, состоящий из тако и сальсы. Поцеловав её в щёку и закрыв за ней дверь, я поднялся наверх, чтобы узнать планы дедушки, но его тоже не оказалось дома. Таким образом, остались лишь мы втроём: я, Мария и моё впервые за всё время хорошее настроение. Но что-то мне подсказывает, что последнее пробудет со мной недолго. Я предполагал, что мой настрой испортит Мария, пробудившись с головной болью. Вчера она выпила больше трёх бутылок вина в одно горло, не дав мне даже глотнуть. Заявив, что кто-то должен оставаться разумным, она выдула сначала одну бутылку, потом вторую, а третью допивала с бульканьем и иканием. Сестра подмигнула мне и тут же грохнулась на пол, так и не дойдя до дивана. Ближе к утру, я перенёс её в комнату. Волосы Марии спутались в колтуны. Предчувствую, кто-то будет сильно кричать, когда расческа застрянет в её гнезде.
Пустые миски из-под мороженного лежали на кофейном столике рядом с включённым телевизором, в котором происходила какая-то муть в духе любимых сериалов девочек-подростков, но сейчас не об этом.
Спустя минут тридцать после ухода бабушки, я решил сделать хоть что-то полезное и разобраться в гараже деда. Как и любая взрослая женщина, она пилила моего деда за вечный бардак и то, что в его гараже может сломать ногу даже черт. В конце концов, я итак бесплатно живу в их доме, поэтому бросив принцип нахлебника, который так полюбился мне в последнее время, я спустился в гараж и оценил обстановку. Бабушка была права. Даже тусклый свет не мог скрыть весь ужас.
Пыль была везде: в воздухе, на поверхностях инструментов и шкафах, на старом зеркале, на развалюхе, которую дед никак не брался чинить, потому что не мог найти время или ему просто было лень разбираться с этой старушкой, которая повидала рождение Иисуса и прокатила его со свистом на первое свидание. Признаться честно, сначала я хотел развернуться и признать себе, что жить в качестве паразита не так плохо, как выглядит с первого взгляда. Но совесть во мне, давно потерянная вещь, забурлила с новой силой, и я всё-таки сделал это.