– Ты времени зря не терял.
– Кто мне недавно говорил, что знать просто следует, вот и все? Я тоже стараюсь. Лишних знаний не бывает.
– А девочки наши чем-то рискуют?
– Да вроде бы не должны. Все зависит от того, каким образом Мария заберет Алекс из интерната. Не получится легально – все равно увезем. Тогда все остальное будет, как у тебя. Главное – перебраться в Канаду. На нашей границе служат одни иностранцы-контрактники, в основном, из Британии и Ирландии, а иногда по обе стороны оказываются канадцы. Все они корректны, аккуратны, но из кожи вон не лезут. Да и граница спокойная, что нам тоже на руку.
– Во «Флоренс» в последнее время служат ирландцы. Невозмутимые, как англичане. Нормальные парни.
– Кто теперь работает в Службе Контроля, честно говоря, не представляю. Может, тоже иностранцы. Когда за ненадобностью упразднили сначала ЦРУ, а потом и ФБР, никто этого и не заметил. Разведывать стало не у кого – одни и так свои, к другим лучше не соваться. Преступность в стране пошла на убыль, если не считать бытовые и уличные свары, разноцветную проституцию, на которую закрывают глаза, да мелкое воровство в супермаркетах. Не думай, что я стал расистом, но поголовная эмиграция афроамериканцев и некоторых других представителей групп риска сыграли в этом существенную роль. Реального равенства в этой стране никогда и не было, а общество равных возможностей оставалось лишь красивой американской мечтой. Миллионы граждан с кожей, которая темнее белой не из-за загара, бежали отсюда в первых рядах. Я их понимаю и порой даже завидую.
– Это я… мы тебя здесь удерживали.
– С одной поправкой, что мы – это не вы с Марией и Алекс, а вся наша семья, включая и меня. Помнишь Маугли? «Мы с тобой одной крови, ты и я». И хватит об этом.
– Вы становитесь сентиментальным, Питер Кронин.
– Нет, остаюсь тем, кем был всегда.
Солнце между тем опустилось и светило откуда-то сбоку. По той же дорожке вернулись к отелю. На стоянке появились еще две машины. Братья переглянулись, Пит молча пожал плечами, и они поднялись в номер Алекса. Пит взял у него листок с условиями освобождения.
– Когда-нибудь эту бумагу внукам будешь показывать. Исторический документ.
– Не понимаю, когда ты шутишь… Хотя, пожалуй, ты прав, спрячу подальше.
– Не сейчас. Пусть пока у меня побудет. Посмотрю еще раз на досуге.
– Мне сказали, что она всегда должна быть со мной.
– Мы все время вместе, а показывать ее тебе никому не придется до визита в полицию в новом месте проживания. Если, конечно, не натворишь чего-нибудь ненароком. Но за этим я прослежу, а у меня не разгуляешься. И вообще расслабься. Все в порядке.