Мы едко насмехались над тюфяком-мужем и истеричкой-женой, которые вопрос об ободке унитаза раздули до размеров черной дыры. Ну конечно!.. Топ-менеджер и художница привыкли расплачиваться золотой картой в магазине элитной одежды и заказывать в три часа ночи китайскую еду. А на свой блистающий камфарной белизной унитаз, ободок которого вновь остался не поднятым, смотрят баранами и не знают, кому заплатить, чтобы решить проблему.
Но в итоге всепобеждающая «любофффь» берет верх. Супруги выписали из Японии технологичный электронный унитаз с гарантией качества. Когда сделаешь в уборной свои большие или малые дела – искусственный интеллект автоматически спускает воду и, по заданной программе, поднимает ободок. Ура!.. Топ-менеджер преподносит художнице тысячу и одну розу. Вселенская гармония восстановлена. Ура!.. Ура!.. Ура!..
Вдоволь поиздевавшись над фильмом, мы, наконец, погасили свет и легли в постель. Своими острыми ухмылками в адрес постановщиков и персонажей киноленты мы здорово излили накопившуюся желчь. Неплохая разрядка после насыщенного тревогами дня. Какое-то время мы еще не спали, а вглядывались в темноту.
– Теперь я буду работать, – прошептала моя девочка. – А в мои выходные ты сводишь меня в зоопарк?.. Никогда не видела львов и тигров. И слоновую черепаху. Только по телевизору и в интернете…
– Конечно, сходим в зоопарк, – пообещал я, крепко обнимая любимую.
Мы не заметили, как погрузились в сон.
Когда проснулись, голова у меня была распухшая и, казалось, еле крепилась к шее. Ширин тоже была сама не своя – то ли грустная, то ли усталая. Мы прошли на кухню. Моя красавица налила нам молочного кофе и порезала хлеб и сыр на бутерброды. За завтраком между нами, как бельевая веревка, было натянуто не слишком-то уместное молчание. Пока моя девочка не спросила:
– Как ты думаешь: это правда – я действительно получу сегодня работу?..
Голос моей милой прозвучал неуверенно и слабо. Похоже, она сомневалась: не кинет ли нас Бахром, как в первый раз – с кошачьим питомником?.. Опасения Ширин передались и мне. Непрошеным тараканьим роем полезли тревожные мысли. Не рано ли мы забили в литавры и заиграли на дудочках?.. Мою звездочку еще не взяли на работу, а только «предварительно» одобрили кандидатуру. Бахром мог направить на Лиственную улицу и десять, и пятнадцать девушек-мигранток. Кадровичка будет тогда выбирать один цветок из целого букета. Не решит ли она, что Ширин чересчур скованная, зажатая и неулыбчивая?.. Не выберет ли другую барышню – развязную, напористую, с огнем в глазах?.. Но своей девочке я сказал, стараясь быть убедительным: