Тем временем такси проносилось мимо торгового района Системы, где первые этажи домов пестрели всевозможными магазинчиками, салонами, яркими вывесками и иллюзией разнообразной жизни. Я попросил водителя остановиться у ближайшего магазина, торгующего всякой всячиной, выскочил из машины на пару минут и затем вернулся уже с обычным чёрным зонтом. Я нёс его перед собой как знамя, крепко сжимая в обеих руках и дрожа от нетерпения. Я не знаю, что на меня нашло, но внезапно ощутил непреодолимую тягу сделать подобный шаг, который стал бы для меня символом чего-то нового, истинного перерождения и обновления. Отказ от части самого себя может происходить очень болезненно, люди обычно до последнего цепляются за свои уютные и знакомые мирки, зубами вгрызаются в уже ставшие родными мысли и панически боятся перерождения. Но если дерзнуть и осознать причины этой ломки, если ясно видеть свою цель, знать и понимать, что следующий шаг не убьёт тебя, а, наоборот, откроет все двери для жизни, тогда даже такая ломка собственных принципов, как обычный зонт от дождя, становится чем-то очень важным и ожидаемым с великим трепетом и наслаждением. Водитель внимательно посмотрел на меня, с любовью прижимающего к груди сложенный зонт, но ничего не сказал, только сильнее вдавил педаль газа в пол, чтобы побыстрее доставить ненормального пассажира. Это уже второй таксист за день, кого я пугаю своим странным поведением. Скоро они начнут узнавать меня, закрывать перед моим лицом двери и уноситься прочь.
Когда я подъезжал к своему дому, то уже заранее заметил в сумерках тёмные очертания автомобиля Стражей, того самого, на котором мы с Кирой ещё совсем недавно вели милые беседы и сражались с отступничеством. Но теперь его строгий вид не внушал ничего, кроме нескончаемой тревожности и предчувствия надвигающейся грозы. Такси остановилось у подъезда, я расплатился, поблагодарил своего водителя и вышел под усиливающийся ливень, с гордостью раскрывая над головой свежекупленный зонтик. Как только я сделал пару шагов по направлению к подъезду, из машины Стражей выскочила Кира и лёгкой трусцой посеменила навстречу. Я остановился у входа в подъезд и почувствовал, как лёгкий тремор овладевает моим телом. Кира подбежала ко мне и сразу же юркнула под зонт, на ходу стряхивая с куртки надоедливые капли.
– Ого, я смотрю, вливаешься в мирскую жизнь, вон даже зонт приобрёл? – совершенно беззлобно спросила Кира, разглядывая чёрный купол над своей головой.
Я решил промолчать. Может, мне и хотелось что-то сказать, объяснить, но я не смог, неизвестная сила сковала мои мысли и перехватила дыхание.