- Воспользуемся-то, мы воспользуемся. Выбора всё равно уже нет. Просто впредь обсуждай со мной подобные решения заранее, ясно? Вообще не надо было тащить с собой молт на задание!
- Да что ты опять заладил?! Сделанного не воротишь и я считаю, что поступил верно. Пойдём уже, посмотрим на нашу вазу. По моим расчётам она вот-вот должна очнуться.
- Хорошо, - проворчал не очень-то довольный Гек.
Они стали поворачиваться в мою сторону, а я в первые секунды запаниковала, не зная, что предпринять. Нельзя чтобы они узнали, что память не только вернулась. ОНА ВЕРНУЛАСЬ!
Резко закусила нижнюю губу, причиняя себе боль, которая отрезвила и дала возможность действовать.
Я могла заблокировать каюту. Могла! Но какой в этом смысл? Правильно. Никакого... Им достаточно разблокировать в рубке управления все внутренние двери. Делов-то!
Быстро нажала обратно на те же кнопки, что и раньше, в том числе и скрывая панель. Затем развернулась и в один прыжок оказалась на вновь выдвинувшейся койке, принимая приличный вид. То есть, опуская задравшуюся от всех моих манипуляций юбку-карандаш, в которой так опрометчиво пришла на работу, не подозревая, что весь мой привычный устоявшийся мирок перевернётся на сто восемьдесят градусов по чьему-то приказу. Притворяться спящей - не вариант. Сердце бьётся так, что любой поймёт, что это наглое враньё. поступлю по-другому. Не знаю, насколько это правильно, но душа требовала выхода тем эмоциям, что обуревали меня последние десять минут.
Успела как раз вовремя! Дверь негромко пиликнула, чтобы в следующий миг беспрепятственно впустить моих похитителей.
- О! Уважаемая Арина Георгиевна, вы уже проснулись? - прищурился Гек. - Полагаю, у вас куча вопросов относите.
Он не договорил. Просто потому что я завизжала, рассматривая тараканов. Громко так, с надрывом и со вкусом. Не стесняясь. Нет. Да пошли они! Пусть им уши заложит к чёртовой матери!
Затем подскочила, едва не упав от собственной прыти на пол, чтобы забиться в угол и начать всхлипывать. Обхватила себя руками и начала раскачиваться вперёд-назад, накручивая саму себя на истерику. Это было одновременно и легко, и невероятно трудно.
Легко, потому что и так нахожусь на пределе своих психических возможностей, оглушённая воспоминаниями и горем, потому что мне казалось, что с того момента как я попрощалась с отцом и своим народом прошло всего. пара минут, несмотря на то, что прекрасно понимала, что минуло более семнадцати лет. Умом понимаю, что это не так, но всё слишком свежо в памяти, чтобы отмахиваться как о давно прошедшем!