Спрыгнув на дорогу, он осмотрелся.
— Ни хрена не видно! — это первое, что мы от него услышали.
Служебный автомобиль тут же развернулся и осветил фарами нужный отрезок дороги.
— Следователь Востриков, — шепнул мне Скворцов.
Упомянутый потоптался на дороге, постоял с глубокомысленным видом возле обреза, затем заглянул в машину скорой помощи и только после этого подошел к нам.
— Товарищ эксперт, почему не работаете? — наехал он на Инну, опознав ее по массивному чемодану.
— Вас ждала, а фотографии я уже сделала, — доложилась девушка.
— Понятые где? — это он уже участковому.
Тот метнулся в сторону толпящихся в отдалении соседей, что вновь начали подтягиваться.
— Так, что тут у вас произошло? — на меня он посмотрел без особой приязни.
— Неустановленными лицами было совершено разбойное нападение на семью Фоминых, — начал я доклад. — Трое ворвались в их дом и, угрожая обрезом, открыто похитили ценности и денежные средства. В ходе нападения один из потерпевших получил ранение. Преступники с места преступления скрылись. Когда составлял протокол услышал с улицы выстрел. Побежал на звук и столкнулся с одним из нападавших.
— Это тот, что в меня стрелял, — подхватил Скворцов. — Я на него наткнулся, когда обходил соседей. Еле успел укрыться за домом. Начал преследовать, но из-за темноты сразу же его потерял. Минут через пять услышал выстрелы и побежал на звук.
— Сколько выстрелов ты слышал? — перебил его Востриков.
— Четыре, — уверенно ответил инспектор угро. — Три пистолетных и один из обреза.
Слова Скворцова подтвердил вернувшийся участковый.
Показания коллег озадачили. Получалось, что от страха, я пальнул в уголовника два раза.
— Рассказывай подробно, как встретились, как начал стрелять, — распорядился Востриков.
— Выскочил из дома на звук выстрела, — повторил я, — на дороге столкнулся с мужиком с обрезом. Понял, что это один из напавших на Фоминых преступников. Крикнул ему, чтобы бросал оружие и сдавался, а тот ствол начал перезаряжать. Тогда я сделал предупредительный выстрел в воздух, но это преступника не остановило. Мне ничего другого не оставалось, как выстрелить в него, — в конце я пожал плечами.
— Почему два раза стрелял? — уточнил дотошный следователь.
— Так темно, ни черта не видно. Показалось, что не попал, поэтому второй раз выстрелил, — скорректировал я свой доклад с учетом показаний опера и участкового.
— А зачем в живот-то стрелял? — наседал на меня следак.
— Я в плечо целился, — парировал я. — Но он же не стоял столбом, да и, говорю, темно было.
— А это все из-за того, что вместо исполнения своих прямых обязанностей, ты решил с пистолетом побегать, — обличительно заявил он. — Вот скажи мне, ты зачем из дома вышел? — Востриков искривил губы в ухмылке.