– Мне нужен ствол, – сказал он.
Рыжий отрицательно покачал головой, и Кинский, пренебрежительно махнув рукой, быстрым шагом направился по дороге к зданию, видневшемуся вдалеке. Клоун и девочка, соблюдая безопасную дистанцию, двинулись за ним.
– Так что за фокусы? – напомнила Лика.
– Белый говорил, что он маньяк и убийца. Он опасен, и ему нельзя доверять.
«Хотя, – заметил Рыжий про себя, – особо доверять нельзя было и Белому».
Когда они дошли наконец до железнодорожной станции, Кинский уже успел обойти весь перрон, заглянув во все мусорные ящики, и собирался начать обследование самого здания. Он определённо не терял зря времени и с недружелюбной усмешкой демонстративно погрозил Рыжему увесистым ломом, который выдернул из поваленной железной ограды за станцией. На перроне не было ничего интересного. Суховей гонял по асфальту пустые пластиковые бутылки, которые недавно вытряхнул из ящиков сам полоумный шофёр, обрывки целлофановых пакетов и прочий никчёмный сор.
В небольшое здание станции вёл зияющий проём без дверей, обломки которых валялись неподалёку.
– Заглянем внутрь? – спросил Кинский. – У тебя карабин, иди первым.
– Сам иди, – отрезал Рыжий.
Ему очень не хотелось, чтобы безбашенный водила огрел его сзади ломом по голове.
– Отличная у нас команда собралась, ничего не скажешь, – съязвил шофёр. – И вот так мы собираемся вместе выживать!
– Я тебя прикрою. Да и нет здесь никаких шатунов.
– Их всегда нет, только они вечно откуда-то появляются, как скорпионы! У меня нет никакого желания быть укушенным, так что сделай сальто и вкатывайся туда первым, циркач!
Видя, что никто из взрослых мужчин не хочет уступать, Лика, спрятав медвежонка в рюкзачок и закинув его за спину, со вздохом шагнула в полумрак проёма, держа наготове топор. Рыжий с ужасом рванулся вперёд, забыв об опасности, исходившей от шофёра, и нагнал девочку уже в зале ожидания. Кинский медленно вошёл следом.
На первый взгляд, помещение казалось пустым. Исцарапанный пол так же, как и перрон, был завален обломками досок и всевозможным хламом; несколько скамей, на которых когда-то пассажиры терпеливо ожидали прибытия поезда, опрокинуты. Окошко кассы было открыто. Заглянув внутрь, Рыжий разглядел скелет в женской одежде. Он до сих пор не мог привыкнуть к таким вещам, хотя, казалось бы, это уже давно стало обыденностью. Кинского, напротив, скелет как будто нисколько не пугал. Безо всякой брезгливости он обшарил комнату кассы, однако и там не нашлось ничего ценного.
В углу зала примостились пара продуктовых автоматов: один для напитков, второй для сладостей. Стекло в первом было разбито, и всё содержимое давно кем-то успешно извлечено – ещё одно поражение. Лика, приуныв, остановилась перед вторым автоматом, за стеклом которого были выставлены пакетики с конфетами – все почему-то с причудливыми надписями на китайском языке.