– Береги себя, Антон! – сказала она.
– Ради тебя, малышка, я постараюсь, – ответил Кинский и перепрыгнул на следующий вагон.
Он ретиво рванул вперёд, бесстрашно перескакивая с крыши на крышу длинного состава, пока не оказался перед закруглённой, лишённой каких бы то ни было выступов для спуска, крышей локомотива. Спуститься с неё в переднюю кабину без наличия серьёзного альпинистского снаряжения, было практически невозможно – он просто соскользнул бы вниз безо всякой надежды удержаться на поручнях, установленных слишком низко, у двери кабины. Отважиться на такой трюк мог только безумец, а Кинский при всей своей эксцентричности таковым всё же не являлся.
Более безопасным способом проникнуть внутрь представлялось через лобовое окно задней кабины машиниста. Оказалось, что под самым окном расположены продольные поручни. Держась за край пассажирского вагона, Кинский на секунду завис над сцепкой, затем сполз вниз, ухватившись одной рукой за поручень, так что его голова поравнялась с лобовым окном. Стекла в нём не было, так что не пришлось даже его разбивать. Подтянувшись на поручнях, Антон протиснулся в окно и очутился в пустой задней кабине. Видимо, тут всё было так же, как и в передней – пульт управления с циферблатами и тумблерами, несколько рычагов для управления тормозной системой и тягой и контроллер, напоминающий автомобильный руль.
Кинский посмотрел в боковое окно, за которым проносились выжженные солнцем, пожелтевшие поля и луга, заросшие буйной осокой и бурьяном. Поезд несомненно уже развил скорость под добрых двести километров. Новый пронзительный гудок напомнил Антону о его основной цели – раздобыть воды и разузнать, кто управляет локомотивом. О местонахождении водяного резервуара для охлаждения дизеля он имел крайне поверхностное представление, поэтому без помощи машиниста, очевидно, ему было не обойтись. Кинский покинул тесную кабину, оказавшись в тамбуре, в котором уже не было такой звукоизоляции, как в кабине, и отчетливо расслышал гул, доносившийся из машинного отделения.
Заглянув туда, он едва не оглох от грохота дизельной установки. Огромный массивный двигатель мощностью не менее трёх тысяч лошадиных сил, находился в центре локомотива, обойти его с обеих сторон можно было по узкому проходу, который и вёл к передней кабине машиниста. Кинский начал с трудом протискиваться по этому тесному коридору, как вдруг увидел прямо перед собой шатуна в каких-то грязных отрепьях, показавшего ему язык характерного синего оттенка. Глаза зомби яростно поблёскивали в полутьме дизельного отделения. Он повернул к Антону свою перекошенную физиономию, перемазанную в масле и копоти, и, раскрыв рот под стать голодному крокодилу, заковылял к нему, протянув перед собой руки с крючковатыми пальцами.