- Резонно, — затянулся, свободной рукой удерживая клеенку в прямом положении. Вскоре подоспела Яся и аккуратно промокнула жидкость старой тряпкой.
— А дальше чего? — внезапно проснулся интерес и Лис не мог его не удовлетворить. Выпустил дым в темноту и попытался отыскать глазами силуэт Ярославы.
— Она потом подала на развод и уехала к бабушке, а он умер, непонятно отчего, говорили вроде цирроз, я не вдавалась, — вздохнула тяжело и посмотрела на тлеющий кончик сигареты.
- Да, у нас определенно есть повод выпить, — заплетающимся языком произнес, затушив сигарету о край сковородки.
— Ну ты и свинья, — ударила по руке, вскочив с места.
- Да, хреновый я попутчик, я тебе честно скажу, — снова откинулся на спинку стула и ощутил, как алкоголь вскружил голову, покачивая тёплыми волнами.
- Давай спать, завтра рано в путь, — произнесла Ярослава строго, по — матерински и убрала сковородку подальше от парня. — Слышишь, Илья?!
— Пфф, — выдохнул брезгливо. — Зови лучше Лис. Это мое погоняло, среди своих.
— Оно тебе больше подходит, — улыбнулась Яся, пошатнувшись, с трудом удерживая тяжёлую чугунную сковородку.
В полной темноте, лежа в разных углах, Яся и Лис были куда ближе друг к другу, чем вчера, сидя спиной к спине в тесном шалаше. Закрывая глаза, она снова и снова вспоминала его слова, пропуская каждое через сито своей души. Вот только ничего на поверхности не осталось, все ушло и впиталось, словно вода, наполняя душу невообразимой горечью и сожалением. Представила, будто наяву, каково ему было, мальчишкой в полной безызвестности. А потом детский дом! Что она знала о нем? Да, пожалуй, ничего существенного, только короткие зарисовки из книг и фильмов. Наверное, там было несладко. Вспомнила момент, когда столкнулась с ним нос к носу, каким он был каменным, как грубо крутил ее по земле, обыскивая. Никогда не встречала таких безжалостных людей. Да и людей с такой судьбой тоже не встречала..
- А из детского дома тебя никто не усыновил? — в темноте прозвучал вкрадчивый женский голос.
— Нет. Всем нужны были маленькие, миленькие детишки, а я был мелкой неуправляемой сволочью. Некондиция. Да и хилый, думали, больной.
— Самокритично, — протянула Яся и положила ладонь под щеку. — Получается, до конца там был?
— Да, спи, — оборвал нить диалога, не собираясь более ворошить все это болезненное нутро, оно и так за последний час разодрано в мясо.
— А родственников неужели больше не осталось? — не унималось горячее девичье сердечко.
— Дед с бабкой по отцу жили за Уралом, я их видел раза три в жизни, не знаю, живы или нет. А по матери только бабка, я ее терпеть не мог с детства, она рано умерла.