Я невольно передернулась.
Да, определенно, девиранин о чем-то беседовал с консулом – но смотрел при этом исключительно на меня, буквально ощупывал тяжелым взглядом.
А я… мне срочно нужно пойти в дамскую комнату. А оттуда – к себе в апартаменты. В конце концов, на приеме я побывала, с консулом познакомилась. Завтра выйду на работу. Сейчас – принять душ, смыть с себя всю косметику, и в кровать.
Не переставая улыбаться, я поставила пустой бокал на поднос проходившему мимо официанту, доброжелательно улыбнулась Фирлэйму – тот, увлеченный беседой с девиранином, рассеянно кивнул в ответ – и пошла прочь из зала, одновременно запрашивая расположение туалетов.
Идти оказалось недалеко: буквально пара поворотов, и я остановилась перед высокими резными дверями с золоченой ручкой. Я открыла дверь, заглянула внутрь: в первом помещении, под большим зеркалом, разместились умывальники. Никого. Я тихо прикрыла дверь, прошла дальше, к кабинкам, но так и не дошла: сразу за поворотом, на мраморном полу, лежала девушка, разбросав в стороны тонкие бледные руки. Она была одета в платье из бирюзового шелка, на ее запястьях золотились тонкие пружинки браслетов. Девушка была безнадежно мертва: ее лицо и мозг, до затылка, оказались выжжены выстрелом из плазменного оружия.
Выдохнув, я быстро осмотрелась в поисках камер: таковые обнаружились в углу между стеной и потолком. Надеюсь, на видео будет запечатлено, как я захожу в туалет, равно как и то, что у меня нет при себе оружия.
ГЛАВА 2. ОН НИЧЕГО НЕ УЗНАЕТ
Так я познакомилась с директором службы безопасности на «Содружестве». Это был высокий, сухощавый и полностью седой мужчина, с худым лицом, длинным острым носом и тонкогубым ртом. Глаза у него были круглые, слегка навыкате, с немного опущенными внешними уголками, что придавало его внешности налет неизбывной печали. Ольс фон Риггерт его звали, что говорило о древних земных корнях и, возможно, такой же древней аристократичной семье.
Он бесшумно поставил передо мной стакан воды. Я сделала несколько больших глотков, обвела взглядом собравшихся: консул, Кабальди, фон Риггерт и два старших офицера из охраны, имен которых я не знала. Мы находились в небольшой и мрачноватой комнате без окон. Подозреваю, что видеосъемка здесь тоже не велась, однако, кто гарантирует, что никто из этих мужчин не снимает меня на имплант, отправляя данные сразу в хранилище данных станции?
Я сидела за столом, сложив перед собой руки. Синий клатч лежал рядом. И в открытом платье уже было прохладно и очень неуютно, но переодеться меня никто не отпустил.