— Что вы от неё хотите? — подключается Надя. У неё, в отличие от меня, с английским гораздо лучше. Неслучайно местного парня подцепила. Кстати, он после катастрофы слинял в неизвестном направлении. Испугался, наверное.
— Пройти с нами! Осмотр! — отвечает офицер, тыча в меня пальцем.
У меня внутренности, кажется, холодеют. Неужели наркотики кто-то подкинул? А ничего иного я не пытаюсь вывезти: ни антиквариата, ни большой суммы денег, ни драгоценностей. Ни единой незаконной вещи, точно знаю.
Один офицер берет пластиковый контейнер с моими вещами, второй ведет вперед. Я оказываюсь между ними, словно конвоируют. Надя идет рядом и уговаривает не волноваться. Стараюсь к ней прислушиваться, а у самой душа в пятки. Вспоминается австралийский сериал, там ещё молодая Николь Кидман играла. Девушку, которой подкинули наркотики в Таиланде, кажется. И посадили в кошмарную тюрьму.
Неужели меня ждет такая же страшная участь?! Я готова вот-вот расплакаться от страха, с трудом сдерживаюсь.
Меня заводят в пустую комнату. Здесь только стол и два стула. Два офицера, что следовали вокруг, уходят, тут же появляется другой. У него звездочки на погонах. Понимаю: их главный. Мы с Надей смотрим на него выжидающе.
— Что произошло? — спрашивает она. — Почему вы задержали мою подругу? Она ничего противозаконного не совершала!
Говорит Надя по-английски, а мне потом переводит, чтобы я в курсе была.
— У нас есть основания предполагать, что… — он раскрывает мой загранпаспорт и читает на хорошем русском языке, хотя с сильным акцентом, — Лена Игоревна Василькова — мошенница. Она разыскивается российскими правоохранительными органами в связи с совершением ряда финансовых преступлений.
У нас с Надей челюсти отпадают. Так и сидим, глазами хлопаем, как две дурочки.
— Кто мошенница? Я? — спрашиваю шепотом, потому как в горле пересохло.
— Мы вынуждены вас экстрадировать в Россию, — говорит полицейский. — Конвой!
Заходят те двое офицеров. И меня, и Надю зачем-то заковывают в наручники. Мы обе в таком глубоком шоке, что даже не понимаем, как себя вести. Не сопротивляемся, словно два ягнёнка, ведомых на заклание и смирившихся со своей судьбой. Но то, что дальше происходит, это полный треш! Полицейские подходят к нам сзади и каждой неожиданно залепляют рот скотчем. Тут уж вы не выдерживаем и мычим, пытаемся вырваться. Бесполезно. Сзади руки наши держат крепко. А финал и того страшнее: каждой на голову надевают черный мешок.
Истерика? Это слабое слово для обозначения того, что чувствую я. Надя наверняка то же самое. Мы достигли такого состояния, что даже вырываться перестали. Ослабли обе. Только носами сопим и мелко трясёмся обе. Нас берут за руки ниже локтя и ведут куда-то. Перебираем ногами, стараясь не упасть, хотя идти в полной темноте ой как тяжко!