— Да, так и живет Хатиман. Хочешь знать на что он еще способен? Он может сделать с тобой все, что вздумается и ему за это ничего не будет. Он может издеваться над кем хочет, убивать кого захочет и, что тебя волнует еще? Ах, да, трахать тоже кого и когда захочет.
Андер с силой прижал Мэтью к шершавой стене и раны снова заныли. Они выводили друг друга из себя и наслаждались этим. Ни один не хотел уступать в этой глупой разрушительной игре.
— Советую быть скромнее, если не хочешь стать этим очередным кем-то, Мэт, — прошипел парень в самые губы младшего.
— Не пугай меня, самурай. Я все больше убеждаюсь, что в этой жизни мне терять нечего и, возможно, только боль, причиненная тобой, напоминает что я еще жив.
Они снова замолчали, находясь слишком близко друг к другу. Они уперлись лбами и, пождав губы от злости, часто дышали, пытаясь умерить пыл. Андер отошел первым.
— Встал и пошел за мной, — снова приказал он.
И Мэтью не стал спорить. Сидеть в этой дыре удовольствия не доставляло. Он ужасно хотел пить, был голоден и замерз.
За дверями стоял туман. Роса легла на каждую травинку и листочек, звездное небо теперь было не разглядеть за белой пеленой. Почти рассвело. Мэтью мог предположить, что сейчас около пяти-шести утра. Он съежился от холода и плелся за своим старшим. Андер уверенно шел вперед, в сторону санчасти. На нем была тонкая трикотажная кофта, но холода он не чувствовал, Мэтью удивился, но промолчал.
— Время скажете, хозяин? — прохрипел осипшим голосом парень, поравнявшись с Андером.
— По птицам вычисляй, нытик, — бросил в ответ старший.
Они шли рука об руку, теряясь в густом тумане, который влажным слоем ложился на волосы и одежду. Мэтью скривился и остановился, глядя на Хатимана в упор и Андер не выдержал. Он так хотел улыбнуться, что прокусил губу, сдерживая себя. Металлический вкус крови противно осел на языке.
— Это еще что за метод?
— Тебе дураку не понять, так что иди уже молча, — бросил Андер в ответ.
Мэтью снова оказался за его спиной и из вежливости своей показал средний палец старшему, подобно непослушному школьнику, которого отругала учительница. Правда в этот раз все не обошлось немыми жестами и Андер повернулся не вовремя.
— Я тебе сейчас этот палец куда-нибудь засуну, — пообещал он.
Мэтью кивнул, бросив короткое: «Ага», и рассмеялся. Напряжение между ними куда-то рассеялось, да и нервы сдавали окончательно и любая шутка доводила до смеха, любая беда до слез. Андер улыбался, глядя на хохочущего младшего, но время шло, а перед занятиями еще были дела. Он подошел к Мэтью и потянул его за рукав, чтобы тот шевелился.