— Ай, не тяни, — все еще хихикая ворчал Мэт, — болит все.
***
Если бы эти двое подняли головы и посмотрели на окна третьего этажа, то увидели бы как Сэмюэль и Якоб смотрят на них. Улыбка Хатимана их здорово удивила, а Сэм не мог уложить в голове поведение Мэтью. От чего он так просто шагает рядом с тем, кто избил его плетью и оставил замерзать в холодном подвале?
Якоб отошел от окна первым и сел на кровать. Они были в комнате Сэмюэля, такой же белоснежной и милой как ее хозяин. На стенах висели постеры бейсбольной команды, за которую он болел, над кроватью была растянута разноцветная гирлянда, которая не снималась ни зимой, ни летом. Благо Фернандес ничего против не сказал. Сейчас Сэмюэль был так озадачен, что даже не возмутился когда Якоб уселся на его светлый плед кофейного цвета.
— Помнишь, в детстве Андер с ума сходил по японской истории и по самураям? — спросил Сэм, усаживаясь на широкий пластиковый подоконник.
— Да уж забудешь тут. Каждый вечер слушали эти рассказы, — улыбнулся Якоб.
— Он никому об этом не говорил ведь, кроме нас. Это была маленькая тайна трех самураев.
Якоб рассмеялся, показывая их секретный немой знак пальцами, словно они выходцы из «Наруто» в перемешку с самураями и еще черт знает чем. Они смеялись, но каждый помнил свое детство. Детство в трущобах, забытом районе мегаполиса. Они были единственной радостью и опорой друг у друга.
Якоб наблюдал за ними тремя и мог уверенно заявить, что они все трое максимально разные. Сэмюэль веселый, любопытный и, что уж скрывать, безумно любит секс и развлечения. Якоб много думает, не сует свой нос в чужие дела и между клубом и библиотекой без чаще выбирал второе. А Андер… это Андер. В нем столько темноты и боли, что изменить это не сможет, наверное, никто. Все помнили как расцветало их общение с Лин Хван и так надеялись, что благодаря девушке ледяное сердце оттает, но ничего не изменилось.
— Мэтью точно знает об этом. Ночью он назвал Андера самураем, — продолжал размышлять Сэмюэль.
В дверь постучали и, по негласному закону наглости в этом здании, тут же открыли. Лин вошла в комнату. Сонная и растрепанная она куталась в плед.
— Мадам, вы сегодня конечно бесстрашная, — улыбнулся Якоб.
Бродить по САНУ в неопрятном виде, как и в любой армии, запрещено, но старшие, как гордые дембеля, иногда могли себе позволить.
— Да все еще спять, наверное. Андер не с вами?
Парни переглянулись. Сэм тяжело вздохнул, но решил промолчать и не сталкивать с бедным Мэтом еще одного цербера. Он спрыгнул с подоконника и подошел к Лин, протягивая ей руку.