Хадерн обвёл их долгим взглядом и в знак признательности силой мысли сотворил над собой призрачный символ Ордена и вытянув вперёд руку в перчатке и сжав её в кулак, ударил себя в нагрудник с такой силой, что оглушительный гул эхом прокатился по оратории, и сказал:
– Будьте благословлены, воины Фостуса!
– Благословен будь, Настоятель! – эхом откликнулись офицеры и зал накрыл ещё один гул.
– Антимарская Система была потеряна почти сто тысяч лет назад. Некоторые из вас не участвовали в той войне, но я хорошо помню те дни. Мы долго этого ждали и сейчас, наконец, нас ждёт битва. Прежде, чем мы доберёмся до врага, я хочу вам кое-что рассказать. Это будет не обычная война. – он помедлил, чтобы до всех дошло.
– Это – миссия, священная миссия – война отмщения. Мы должны отомстить за наших павших, тем самым почтив память о них. Мы заставим Ксеносов ответить за их смерти в сто крат дороже своими жизнями!
Целая Звёздная Система утонула в крови и бессчётные миллиарды невинных стали жертвами безумной жажды насилия Рассы Кромархов. Хадерн вспомнил селения, разбитые на дне мирных зелёных долин и чудесные города с хрустальными куполами, напоённые ароматом леса и бескрайние лазурные, изумрудные и свинцовые океаны. Он вспоминал армии своих в высшей степени преданных воинов, погибавших в жестоких боях и миллионы горячо любивших его граждан, которых он не смог спасти. Все сопротивлявшиеся сгинули, а миры погибли или были чудовищно осквернены, но Хадерн поклялся, что заставит подонков ответить за свои злодеяния. Само существование Ксеносов является поводом для ведения войны на уничтожение, но теперь они заслужили особый гнев.
– Да будет вам известно, моим величайшим воинам, что я собрал вас здесь, чтобы ещё раз обрисовать наш план и благословить вас перед грядущей войной!
Оратория наполнилась громкими возгласами одобрения и собравшиеся выстроились в шахматном порядке, ожидая Настоятеля.
Хадерн спустился с трибуны и зашагал к склонившим головы офицерам. Рядом с ним даже огромные воины ростом в десятки футов казались детьми. Его глаза зажглись магическим светом, выпуская во мрак красные лучи. Своими пальцами он чертил на их форме, доспехах и коже светящиеся защитные печати и ритуальные символы, читая заклинания и литании. Казалось, что он говорит двумя голосам: Перворождённого, которым являлся, и внутреннего зверя, добавлявшего фоновое рычание. Пока Хадерн проводил ритуал, вокруг него и собравшихся то и дело вспыхивали языки пламени и извивались полосы энергий, от их тел распространялось багровое сияние, а тяжёлая походка идущего между воинами Настоятеля каким-то неведомым образом стала напоминать полёт дракона. Покончив с последним из них, он вернулся на трибуну и произнёс: