— И то хорошо! — клюнула меня в щеку, чтобы не оставить помады. — Отпишись, как доберешься.
— Обязательно!
Уф! Как хорошо, когда у тебя родители без пуританских взглядов. Папе, конечно о таком знать не обязательно. А мама как-то всё воспринимала как само собой разумеющееся. Не хвалила, но и не ругала, типа, у тебя своя голова на плечах.
Нет, мамочка! Она была потеряна! Особенно, когда меня заключили в объятия и закружили.
— Я сам себе завидую, Карамелька! Ты восхитительна!
— Подлиза! Я к тебе с предложением, — сразу начала я, одаривая его поцелуем.
— Излагай! Только в машине. Холодно, а у тебя ноги полуголые.
— Сначала предложение. Поехали ко мне кино смотреть. Домой. Квартира сегодня родителям оставлена.
— От такого разве можно отказаться?
Янина Новикова
Ночь, дорога…Они вдвоем…На фоне играют русские рок-баллады, которым они тихонько подпевают…Он берет ее за руку…Играет с пальцами…Тепло…Горячо… Ещё одна романтическая мечта? Нет! Реальность!
И пока наши руки танцевали танец, Кит уверенно вел автомобиль, я смотрела на его профиль. Мне нравилось, когда он был такой сосредоточенный, серьезный и немного отстранённый. В душе что-то щекотало от нежности, разливающейся теплым медом. Тягучим, сладким…
— Ты что так смотришь? — смутился Сабакинских.
— Пытаюсь понять, как меня так угораздило.
— Все благодаря тебе. До того поцелуя я видел в тебе только жутко раздражающую стервочку с завышенными амбициями, — честно поделился он.
— Я догадывалась. А теперь?
— А теперь меня просто кроет от одной мысли о тебе. Оказалось, ты другая. Хотя в чем-то я не ошибался.
— Гадкий мальчишка, — растянула я губы в улыбке.
— Мг! Уже много эпитетов слышал в свой адрес от тебя.
— Ну, знаешь ли, это ведь тоже в каком-то роде правда. А ещё у тебя обалденные ресницы, и глаза, и губы, — потянулась я, получив в ответ лёгкий поцелуй. МММ! Как же приятно!
— Вообще-то это я должен тебе комплименты говорить.
— Должен. Не забудь воздать оду моему кривому клыку.
— Я этого не замечаю.
— Между прочим, из-за тебя не поставила в детстве.
Кит разразился смехом.
— Я такой сволочью был?
— Железным человеком и челюстью я становиться побоялась. Прикинь, даже когда поступила решила не рисковать.
— Да, скорее всего, я бы издевался.
— Скорее всего? Серьезно? Я в этом уверена на сто процентов, Китёныш.
— Ну, теперь-то можно?
— Можно! Но я тоже предвижу твою реакцию: а ночью ты меня не загрызешь?
— Я не думал, что ты меня так хорошо знаешь, — от смеха он, по-моему, даже прихрюкивал.
— О своих врагах я знаю многое. Вплоть до того, где они обычно тусуются, чтобы не столкнуться.