Порывисто обнял ее, но не стал крепко прижимать к себе. Наверно, боялся причинить боль.
Когда она рассказывала, то доктору, Дмитрию и Владимиру приходилось напрягаться, чтобы услышать, что с ней произошло. Позвали местную знахарку, у которой в борьбе с последствиями от паров ядовитой травы нашлось противоядие. Служанки в отсутствие мужчин натирали ее тело мазями, поили отварами. Наконец смогла пошевелить конечностями.
Но на другую ночь Сашу стало знобить, дрожала всем телом, зубы стучали как будто от страшного холода. Потом тряска прекращалась на время и снова возобновлялась. Промучившись с ней несколько часов, доктор приказал Глаше раздеться и лечь рядом с больной, согревая ее своим телом.
Под утро, когда Саша уснула, все успокоились и разошлись. Остался рядом только Немировский. Подвинул кресло поближе к кровати и задремал. Но к Саше снова вернулся мучительный озноб, и тогда, недолго думая, он разделся и лег рядом под одеяло, прижавшись к ней крупным телом. Так уснули оба и проспали почти полдня. Николай Семенович никого не впускал в комнату, а Владимиру порекомендовал идти отдыхать и не беспокоиться.
Саша проснулась первой. Удивилась при виде лежащего рядом мужчины. А когда обнаружила, что они оба лежат голые, испуганно ойкнула и попробовала отстраниться. Но Немировский, еще не проснувшись, только крепче обнял ее. И сразу открыл глаза ото сна. Улыбнулся, когда Саша руками стала слабо отталкиваться от его объятий.
— Анна, ты что? Я тебя согреваю.
— Дмитрий Алексеевич! Вы с ума сошли? Мы же лежим голые!
— А мне приятно. Будто мы муж и жена.
Саша не знала, как реагировать и на его слова, и на то, как и ей хорошо лежать, прижавшись к его груди. Решила больше не сопротивляться и затихла. От большого тела лежащего рядом мужчины исходило тепло, и в его руках, которые обвили ее плечи, была такая надежность, что хотелось плакать.
— Анна, ты еще слаба, нездорова. Полежи так немного, а я скоро встану и оденусь. — Заглянул в ее глаза, легонько поцеловал в лоб. — Но если снова тебя начнет трясти, придется снова раздеться.
— Не шутите так, Митя! Что, если кто-то зайдет и увидит нас вместе? Это неприлично!
— Ну-ну, не до приличий, когда тебя надобно вылечить. Николай Семенович на страже у дверей, никто не войдет.
И все же ей было очень неловко лежать голой рядом с голым мужчиной. От неловкости завела разговор на темы, которые отвлекали от ее положения.
— Митя, тебе и Владимиру надо, наверно, возвращаться на службу. Я задержала вас. И как же именины княгини?
— Ну, именины сорвались, а служба подождет — мы с Владимиром взяли отпуск. По семейным обстоятельствам. Тебе уже лучше?