Вечер был поздний. Встретить можно было только кого-нибудь из слуг, и я не особо опасалась, что мой одинокий променад заметят. Отсмеявшись, я выбралась и принялась отряхивать одежду от сора и добывать из волос листья, неспешно дефилируя по царству зеленых насаждений. По спине прошелся поток холодного воздуха, кожу кольнули снежинки. Окна они тут не закрыли, что ли? Сейчас же вымерзнет все к бесям. Я оглянулась в поисках источника арктических веяний, но нашла только последствия: листья некоторых особо чувствительных особей из мира растений пожухли и поникли. Ежась, пошла к цели испытанным методом «горячо-холодно». И с каждым разом холодно становилось сильнее, словно не окно открылось, а портал на Северный полюс.
О! И тут доспехи. Дизайнер интерьеров случайно не родственник незабвенной памяти господина Глай ар Мура, любителя экстравагантного цвета нарядов и перьев? Рыцарь в полном облачении, опирающийся на зловещего вида и ужасающего размера двуручный меч, смотрелся в оранжерее, как Дед Мороз с посохом летом на пляже. Доспех, однако, был знакомый. Или нет? Может, их тут по шаблону штампуют.
Спину внезапно обожгло леденящим холодом, и пространство заволокло мелкой снежной взвесью, инеем осевшей вокруг. По обе стороны от меня съежились и почернели листья. Медленно, как увязшая в киселе муха, я поворачивалась на раздавшееся из-за спины рокочущее рычание с характерным пощелкиванием, чтобы встретить страшное лицом к лицу. Вернее, лицом к морде, эти звуки я уже больше ни с чем не перепутаю. И ключевым здесь было «уже больше ни с чем», потому что яркими голубыми глазами на меня смотрела смерть. Здесь, в замке, в ярко освещенной оранжерее, среди цветов и листьев.
— Мамочки, — сказала я и впервые в жизни очень сильно захотела потерять сознание. Но не сложилось. Воспитанная на голливудских фильмах психика отчаянно сопротивлялась и искала пути к спасению. Я пятилась, тварь, пригнув голову и прижав уши, наступала. От белой шерсти словно дымило холодом, а за тваревым хвостом, заканчивающимся двузубыми жвалами, издающими те самые щелкающие звуки, раззявилась ледяная тошнотворного цвета и вида дыра.
— Я все могу, я все могу, я все могу, — как мантру бубнела я. — У меня есть магия, у меня есть…
И тут разом произошло несколько вещей.
Справа открылась и тут же схлопнулась еще одна ледяная дыра, явив Анатоля с огненным клинком в руках.
Слева, скользя железными ботами на усыпанной снегом дорожке возник доспех с воздетым двуручником.
А я наставила палец на тварь и рявкнула:
— Авада кедавра!