Под книги была отведена четверть Старого гнезда, и они продолжали отвоевывать себе новое место. В раннем детстве, в редкие визиты матери сюда, он с увлечением играл среди полок с книгами, жадно рассматривал древние карты и гравюры с неведомыми тварями и грезил путешествиями. Но больше всего его влекло в вечно запертую угловую башню. Эта громадина нарушала симметрию замка, была ниже и гораздо шире остальных трех. Собственно, замок с нее и начался, она и была — Старое гнездо. А в ней было царство очень древних и редких книг. Настолько древних, что некоторые фолианты помнили мир до завесы. В одной из этих книг Анатоль и прочел о таких, как он. Правда, для этого пришлось учить древнее наречие. И не одно.
— Таких, как я, больше нет? — спросил он однажды у Ррозу.
За время, проведенное в замке, ар Менек слегка отъелся, посветлел лицом и перестал походить на наспех отмытого проходимца. К слову, лет ему на начало учительствования оказалось сорок пять.
— Ты первый за две сотни лет, а значит, скорее всего, в нашем мире ты последний.
— А те, кто будет после меня, мои дети? Они будут такими?
— С обычным человеком, даже с магом, у тебя практически нет шансов родить детей, должно совпасть слишком много вероятностей.
— Это в нашем мире, а в других мирах?
— В других мирах может быть как угодно.
До прилюдного уличения в магических практиках почтенный Ррозу занимал пост руководителя университета в Казске и имел несколько ученых степеней, специализируясь на природе завесы.
Знакомясь с трудами ученых (ар Менека в том числе) о сферах миров и их взаимодействии, юный ненаследный принц всегда представлял гроздь винограда, плотно усаженную большими ягодами с крепкой кожурой. Ветка и отходящие от нее ножки были естественными проходами, а еще можно было ходить из одной сферы в другую в местах их соприкосновения. Его дар это позволял. Мечта о путешествиях начинала сбываться.
— А если я встречу там таких, как я, как я узнаю их?
— Внешне — никак. Для этого придется обменяться силой, но не во всех мирах есть магия, а в тех, где есть, она может существовать по другим законам и быть недоступна.
— Но есть же какой-то способ? — не унимался Анатоль. Книга и урок были забыты, а возможность найти подобных себе захватила с головой.
— Есть. — Ррозу не любил отвлекаться, но и оставить вопрос ученика без ответа считал неправильным и опасным. — Из-за него тебя и отослали из дворца.
— Моя кровь? Но я же не могу бегать по чужому миру и пачкать всех кровью! — ошеломленно проговорил юный дор Лий.
— Именно, поэтому смирись со своей исключительностью и вернись к уроку.