Нащупала дрожащей рукой тяжелую пепельницу, которую уже давно заприметила в качестве орудия массового поражения. Надо спасать свою шкуру, больше то некому. Маньяк сейчас весело проводит время в объятиях какой-нибудь фри. Эта мысль придала мне решимости и злости. Я подтянула простыню на своих небогатых персях и со всей силы пульнула пепельницу в окно. Не промазала, судя по звону стекла и мату несущемуся мне в уши. Чудовище ругалось каким – то уж очень знакомым голосом.
- Ба? – неуверенно спросила я.
- Нет, блин, президент Гваделупы. Я знала, что ты хочешь меня шлепнуть и прихрямзить к рукам моё состояние, но чтобы так нагло,- прошипело кудлатое чудовище.- Чего стоишь? Помоги мне, сейчас навернусь, костей не соберешь. Вот и спасай чокнутых. Сдохнешь за рупь за двадцать.
- Ты как долезла то сюда. Высоко ведь?
Пока я затаскивала пыхтящую бабулю внутрь, успела рассмотреть то, что посчитала копытом демона. Черт, это же присоски, а за спиной у старушки – веселушки реактивный рюкзак. Экипировка придурочного героя боевика, совсем незаботящегося о сохранности своей кудлатой башки.
- Не надо, не отвечай,- буркнула я.- Мне совсем не интересно, где ты нашла эту амуницию. Нет, не так – я знаю, чьих рук дело, кто тебя экипировал. Скажи только, ты и вправду хотела летать?
- Мы не нашли фургон,- игнорируя мои вопросы сказала Ба.- Но я предполагаю, где он может быть. Точнее у кого. Кстати, рюкзачок для тебя.
- Неееет,- замотала я головой.
- Не копырься. Гелька ждет. Надо валить, пока нукеры Германа не очухались. Кстати и проверим, как работает игрушечка. Я то старая уже для таких пердюмоноклей.
- Ба, ну, пожалуйста. Я через дверь выйду.
- Не канючь,- прикрикнула бабуля и так на меня глянула, что я поняла – я обречена. С этим ее взглядом я знакома с детства. Он означает крайнюю степень раздражения, а это предвещает кучу последствий, в сравнении с которыми полет с аэрорюкзачком – милое приключение.
Я замерла словно статуя, пока шустрые старушечьи ручки затягивали на мне ремни. Лучше бы уж петлю на шее, не так страшно бы было.
- Как же я тебе завидую,- элегически вздохнула бабуля. Только что слезу не смахнула, артистка. – Я бы сама хотела полетать. Но, все лучшее детям и убогим, как говорится,- хмыкнула, подталкивая меня к окну.
- Подожди,- встрепенулась я, судорожно натягивая на себя красивенные маньячьи труселя.
-Хреновый парашют,- хмыкнула ба.
- Зато тылы прикрыты,- огрызнулась я.
-Да, тылы надо беречь,- хмыкнула бабуля, и подло толкнула меня в спину, прокаркав при этом,- кнопка на пузе, как у Карлсона. Лети, голубка моя на север.