— Чего орем, обезьяны плешивые? — надутые от осознания собственной важности щеки грозили лопнуть от натуги. Он подошел к решетке и пересчитал всех, при этом здоровяк проговаривал что-то, видимо, вспоминал цифры, и по мере счета переводил палец с одного на другого.
Профессор поднял острый подбородок и задумчиво, еле слышно сказал, ни к кому конкретно не обращаясь:
— Один из наших незабвенных, любимых народом вождей тоже окружал себя сначала умными, потом преданными… Видимо, умные перевелись, зато с преданностью полный порядок, а вот с воспитанием так же плохо, как и с арифметикой.
— Кто там такой умный? — полицейский скинул автомат с плеча, подхватил его под цевье и сдвинул брови.
— Шутки шутим? Сейчас дошутимся.
— Что ж ты не уймешься, интеллиХенция, — сквозь зубы, не шевеля губами, выдавил Сиплый.
Действительно, дяденька, похоже, не понимает серьезность положения, в котором оказался, нашел время, чтобы показать характер. Вон, южане — гордое племя и то притихли, взглядами в полу дырку сверлят. Сидят смирно, даже четки спрятали.
— Где еще один? — наконец мыслительный процесс завершился. Подсчет присутствующих не соответствовал заявленному количеству задержанных.
— Убег, — Сиплый почесал татуировку с джином на волосатой груди. Черные завитки добавляли объем облаку дыма, сочащегося из волшебной лампы.
— Сейчас получите, — в голосе звучали нотки злорадства, как будто садист предвкушал расправу над полностью подвластной ему жертвой. Здоровяк скатился по ступеням и через минуту послышался нарастающий топот множества ног.
— Всем встать лицом к стене, руки на затылок! — лай команды заставил нас встрепенуться.
Сиплому не нужно было повторять дважды. Опытный в таких делах, он первым выполнил команду. Подскочил и крутанулся на пятках. Пальцы, обрамленные черными от грязи ногтями, сцепились в замок и легли на затылок.
Профессор крякнул и поднялся на выдохе. Короткие рукава сползли, обнажая хилые руки без мускулов.
Уруз, проявляя почтение к старшему, помог Эльмиру встать.
Я прижался лбом к прохладной стене и скосил взгляд, наблюдая за происходящим.
Отряд просочился в камеру черными каплями. Сокол, командир отряда и четверо полицейских заполнили площадку. Нас прижали, впечатали в шершавые стены. В насилии не было необходимости, но молодняку требовалось показать, кто тут главный и контролирует ситуацию.
Они? Смешно, но нет. Если бы мы хотели, уже бежали бы в разные стороны от этого места.
— Где цыган? — сокол надавил на поясницу Сиплого.
— По крыше ушел, — простонал от боли бывалый сиделец.