— Почему бы просто не сказать ей что делать?
— Я пробовал… Шок и эмоциональный выброс были настолько сильны, что сервера «Эпохи» не выдержали нагрузки. Пришлось откатываться к резервной копии и вычищать из памяти наш разговор. Представь — каково ей узнать, что уже два года она существует только в Вирте, а все ее воспоминания, накопленные за это время, лишь иллюзия.
— Ничего, Михал Сергеич, выдюжим. Вон теперь у нас какое подспорье, — цыган подмигнул профессору и показал на меня.
Папаша сам настаивает на сомнительном рандеву, которое ожидает нас с Бетией — Никой. Романтический вечер при свечах, на котором предстоит вкусить филе крысятины и на сладкое предложить ей десерт — торт, вишенкой на котором станет убойная «сфера» вируса. Если верить ее отцу, то Ника обретет свободу — это хорошо и прекрасно, а дальше что? Останется ли для меня место в ее жизни?
Очнувшись от многолетнего сна, как спящая красавица после поцелуя прЫнца, она кинется в мои объятья? Вряд ли. Я птица не ее полета. Одно дело если бы это была Бэтия Смитс, простая девушка и совсем другое — Ника, дочь такого влиятельного отца, одного из создателей огромного мира «Эпохи отважных».
Скорее всего, после пробуждения вместо радости первой реакцией станет шок. Я не представляю, как бы сам отреагировал, если бы мне пришлось несколько лет проваляться овощем, а потом осознать себя в Вирте. Хотя для многих это привычный образ никчемного телесного существования. Такие бездеятельные субъекты примелькались, они часто мозолили мне глаза, пока не замылили взгляд окончательно своей ущербностью и инфантильностью.
Я наблюдал обреченность во всех слоях общества, когда, будучи простым техником, приезжал в тесные коробки жилых модулей или богатые квартиры, занимающие целый этаж, и подключал 3-D принтеры. Вне зависимости от достатка везде чувствовалась душевная пустота.
Лежать сутки напролет в шлеме виртуальной реальности или капсуле полного погружения, подключенным к игре, день за днем, год за годом, бесцельно прожигать свою жизнь в стремлении — сгореть без остатка, лишь бы не мучить разум вопросами без ответов. И неважно, подсаживаются на легальный дурман от безысходности, в попытке убежать от мрачной обыденности полунищенского существования и непосильного труда, или наоборот, в единственном желании скрасить монотонные будни полные праздности.
Я помню раньше люди находили себя в любимом деле или профессии, размышляли в попытках постичь смысл бытия, сейчас же большинство ищет новые способы убить время, толком не зная, чем себя занять. Быть может для обездоленных этот вариант уйти в Вирт стал бы спасением от нищеты и страданий, отдушиной, если не обретением смысла жизни, то тем эфиром, который заполнит пустоту существования.