— Ставим периметр.
В каждом отделении обязательно есть боец с распылителем полиморфной пены, формально предназначенной для оперативного заделывания пробоин и герметизации трещин, но эту же пену можно с успехом использовать для создания небольших укреплений, что обычно и делалось. Алекс указал места огневых точек с таким расчетом, чтобы у них были максимальные сектора обстрела.
Вроде затишье. Это странно. Две другие абордажные группы уже должны были выйти к своим секторам, после чего, по идее, требовался приказ на общий штурм капитанского мостика. Но приказа на штурм так и не последовало. Причем по очень простой причине. Отрубилась связь. Причем вся. Попытки перейти на резервный, а потом и на аварийный канал не дала никаких результатов. Самое паршивое, что связь внутри подразделения тоже не работала. Пришлось включить внешние динамики шлема и отдавать команды голосом. Очевидно, что обрыв связи — это подготовка контратаки, так что Алекс держал своих бойцов в максимальной готовности. Оставалось надеяться, что отделения Лаки и Бейкера смогут отработать в автономном режиме.
Через пару минут свет в зале внезапно загорелся ярче, и по громкой связи корабля спокойный женский голос с непривычным акцентом, четко выговаривая слова, сообщил о том, что экипаж принял решение прекратить сопротивление и сейчас выйдет из командного отсека для обсуждения условий капитуляции. Алекс им ни на грош не поверил. «Ага, как же, сдаваться… А связь чего отрубили?»
— Всем полная боевая готовность! Стрелять по моей команде. Охладители бьют первыми.
Часть стены внезапно просто исчезла, точнее, резко разошлась во всех направлениях, обнажив внутренности того, что было командным отсеком корабля — просторный зал без видимых приборов, лишь с группами кресел по периметру и в центре, вокруг овального стола. Внутри помещения было около пятидесяти человек, все в таких же облегающих скафандрах и небольших шлемах. Они стояли довольно плотной группой, а один был прямо за открывшейся дверью (стеной?). Хотя цель и была соблазнительной и всю группу можно было без труда накрыть одним залпом, Алекс все же удержался, подняв левую руку в останавливающем жесте, и направился к парламентеру, удерживая его на прицеле винтовки, которую держал в правой руке.
Несмотря на угрожающий вид, десантник в боевом скафандре, видимо, не произвел впечатления на переговорщика, и тот весьма обыденным движением стянул шлем, обнажив черноволосую голову. Когда Алекс подошел достаточно близко, он довольно громко, но спокойно сказал:
— Я старший офицер данного корабля. Меня зовут Ардис Гаэлл, я хочу узнать причину нападения и обсудить условия капитуляции. Мы не видим перспектив сопротивления, кроме ненужных жертв.