Проигнорировав меня, она вытряхнула содержимое рюкзака на землю, и специально наступив на зубную щётку, сломала её.
— Мусор, — пробормотала она. — Ни доллара.
С триумфальным видом Шейн скрестил руки.
— Извиняйся и умоляй отпустить тебя. И на этот раз я обойдусь с тобой помягче.
— Нет, — дерзко ответила я.
— Дело твоё. Но будет больно.
Я злобно посмотрела на него, отказываясь пугаться.
— Вы просто кучка трусов, которые толпой нападают на людей. В один из таких дней, я буду достаточно большой, чтобы надрать задницы всем вам.
Они втроём рассмеялись, и Шейн снова пнул меня в ногу, на этот раз сильнее. Он выжидательно уставился на меня, но теперь я твёрдо была намерена не пискнуть.
— А что тут происходит? — раздался женский голос.
Шейн, Лана и Аш повернулись к улице. Я не могла видеть на что они смотрели, но услышала, как они тихо выругались и Шейн прошипел:
— Давайте убираться отсюда.
Они втроём бросились бежать, а я осторожно села. Голова и нога болели, и я чувствовала, как начинается жуткая головная боль. И ко всему прочему моя сменная одежда была на земле, а Лана соскочила, прихватив мой рюкзак.
Слёзы, которые я сдерживала, вновь готовы были пролиться, и я сглотнула стоявший в горле комок. И почему всё должно быть так тяжело?
— Ты в порядке, милая? — поинтересовался нежный голос.
Я удивлённо подняла голову и уставилась на женщину, приближение которой даже не услышала. Она была высокой и красивой с добрыми голубыми глазами и длинными светлыми волосами, убранными в конский хвост. На ней были джинсы и чёрные ботинки, и мне показалось, что я увидела рукоятку ножа, выглядывающую из одного ботинка.
Я молчала, наблюдая за её приближением, пока она не оказалась буквально в нескольких метрах от меня. Я тихо ахнула, когда странное ощущение узнавания наполнило меня. Я ничего подобного никогда не испытывала раньше, но я интуитивно поняла, что это было нечто важное.
Глаза женщины широко распахнулись, говоря мне, что она тоже почувствовала это. Она присела передо мной.
— Я Полетта. А тебя как зовут?
— Джордан, — прошептала я, не понимая, с чего вдруг я выложила незнакомке своё имя. Но нечто в ней подсказывало мне, что я могу довериться ей.
— Сколько тебе лет? — мягко спросила она.
— Десять.
В её глазах вспыхнуло потрясение, и она снова улыбнулась мне.
— А где твоя семья, милая?
— У меня её нет, — оборонительно ответила я.
Мама отказалась от меня, когда мне было четыре года, и никто из её семьи не захотел меня взять. Так что я могла не волноваться, семьи у меня не было.
Если Полетта и была удивлена моим ответом, она этого не показала.