– Ну блеск! – возмущённо выдохнула Вероника, откидываясь на спинку кресла своего автомобиля. Меньше часа назад, когда она прокладывала маршрут, навигатор оптимистично показывал зелёные линии, уверяя, что никаких препятствий и ограничений движения на дороге нет. И вот теперь, стоя в бесконечной пробке по пути к Приморскому шоссе, Ника ругала виновников затора и особенно человека, из-за которого оказалась в этой ситуации. Тем более что она до сих пор не совсем понимала, почему вообще согласилась на поездку.
После того как Вася чуть не покалечил её машину, заснуть Ника так и не смогла. Она прекрасно понимала, что этот негодяй был вполне способен ударить её в самое больное место. Вася знал, как много для неё значит этот старый «рено», а потому выглядывала в окно каждые полчаса, боясь, что он вернётся для мести. По этой же причине весь следующий день и ночь Ника провела в отчем доме, загнав своего верного коня в подземный паркинг на место машины отца.
К сожалению, спокойным это время назвать было тоже нельзя. Расстроенная отъездом родителей, она никак не могла избавиться от мрачного настроения.
Собираясь в аэропорт, мама и папа так красочно расписывали предстоящие планы, приглашая её присоединиться к ним, что Нике было очень сложно сохранять спокойствие и изображать на лице улыбку. Чтобы не портить им настроение, признаваться в истинном положении дел она не стала, уверяя родных, что её новогодняя программа не менее грандиозна. Однако хватило Ники ненадолго. И как только родители сообщили, что сели в самолёт, она не выдержала и дала волю чувствам, разрыдавшись прямо на полу кухни. Ей было стыдно и горько, ведь в глубине души она эгоистично надеялась, что они заметят её настроение и отменят поездку. И вот теперь, когда рухнула последняя надежда, всё, что ей оставалось, – это опустевшая, тихая до звона в ушах квартира и понимание того, что в ближайшие две недели рядом не будет никого, с кем можно хотя бы поговорить. Ника так смирилась с одиночеством, что, когда ей на глаза попался телефон, чуть не выронила чашку с чаем, неуклюже плюхнувшись на подлокотник дивана. Удивительно, но пока она утопала в бездне обречённости и печали, он оптимистично принимал звонки и сообщения. И самое странное было то, что добивался её внимания не кто иной, как Александр Викторович, единственный человек, общаться с которым она не хотела.
Следующие несколько часов Ника помнила плохо. После долгих размышлений отключать аппарат она всё-таки не стала, тем более что победить любопытство оказалось непосильной задачей. Сбитое дыхание, учащённый пульс, слабость – всё это и так мучило её каждый раз, когда она вспоминала молодого начальника. А уж теперь его внезапно активное внимание не только ставило в тупик, но и порождало такие мысли, от которых Нику бросало то в жар, то в холод. Она, как ни старалась, не могла придумать разумных причин, по которым Алексу вздумалось её разыскивать. Так что, устав от тревог и сомнений, Ника набрала в лёгкие побольше воздуха и нажала кнопку вызова.