И, может, я буду лучшим трахом, который у нее когда-либо был. Может, она никогда меня не забудет.
Я расстегиваю последнюю пуговицу ее белой блузки и стягиваю ткань с плеч. На ней практичный бюстгальтер коричневого цвета. Никаких кружев. Никаких украшений. Размер ее груди средний, и это нормально, потому что, во-первых, я любитель задниц. И во-вторых, ничто в остальном в ней вообще не кажется средним. Ее кожа похожа на бархат. Линии тела гибкие, почти изящные. Я жажду возможности исследовать ее.
– Сними туфли и юбку, – требую я.
Она кусает губу и сбрасывает каблуки, когда я направляюсь к окну от пола до потолка и задергиваю шторы. У меня неприлично прекрасный вид на Стрип, и это здорово. Но я не позволю какому-нибудь извращенцу в одной из соседних башен заглянуть и посмотреть, что сейчас принадлежит мне. С другой стороны, я хочу искупать Каллу в свете. Я хочу видеть ореол, окружающий ее, когда я трахаю ее грязно и грубо.
К тому времени, как я поворачиваюсь, она уже сняла юбку и повесила ее поверх моей рубашки на спинку стула. Ее трусики подходят к лифчику – скромные и практичные, – но ее затаивший дыхание взгляд угрожает лишить меня того небольшого самообладания, которое у меня осталось.
Я прохожу через комнату, наслаждаясь тем, как ее соски становятся тверже, чем ближе я нахожусь.
– Не смотри на меня так.
– Как?
Она хмурится.
– Как будто ты ждешь, когда я прикоснусь к тебе.
– Но я жду, – шепчет она, заставляя меня пылать. – Мне просто жаль, что я не надела что-нибудь сексуальное.
– Ты в своем теле, не так ли?
Легкая улыбка скользит по ее губам.
– Держу пари, ты действительно умеешь красиво говорить.
– Нет. – Обычно я не трачу время впустую. – Я хочу тебя обнаженной, Калла.
– А как же ты?
Может, она не понимает, что ее застенчивый, кокетливый вопрос только заводит меня. Что все в ней делает мой член жаждущим и твердым. Или что, как только я сниму штаны, я войду в нее.
Она поймет это.
– Поверь мне. Ты получишь каждый дюйм.
Я беру ее за плечи – черт, она такая мягкая – и вглядываюсь в ее лицо, глубоко в эти голубые глаза.
– Какие-нибудь жесткие ограничения? Вещи, которые ты не будешь делать в постели?
– Нет.
О, черт. С таким же успехом она могла бы просто поджечь меня.
– Ты можешь пожалеть об этом ответе, ангел.
– Ты мог бы, – возражает она. – Обычно я не очень... сексуальна.
Ее слова звенят у меня в голове. Не очень сексуальна? Кто это сказал?
– Но по какой-то причине, – продолжает она, залезая за спину и расстегивая лифчик, – я чувствую себя с тобой по-другому.
Да, я тоже чувствую себя с ней по-другому. Более погруженным. Более... связанным. Более решительно настроенным дать ей лучший опыт, чем у нее когда-либо был.