Меня перспектива переезда тоже прельщала. Труда в дом вложено много, не одна тысяча рун на стенах вырезана, и все равно хочу уехать. Вдали от соседей и колдовать проще, и отношения у нас сложились не шибко ровные. Люди ведь чувствуют инаковость, скрыть ее невозможно, как ни пытайся, а мы с матерью выделялись хотя бы привычкой вытирать после еды губы салфеткой. Речь другая, правильный оксфордский английский без мата и сленга, кругозор пошире. На Северуса среда сильно влияла, его манеры отличались в худшую сторону, но и он дома не допускал уличных выражений. Счастье еще, что мама откладывала деньги на Хогвартс и крупных трат, за исключением непрезентабельно выглядящей машины, не допускала, иначе завистники бы устроили нам «счастливую» жизнь. И так шепотки ходили, что слишком часто обновки покупаем, откуда только деньги берутся.
Люблю магов. Высыпаешь, бывало, перед ювелиром золотых зубных коронок грамм на пятьдесят (Темза — река утопленников, сэр!) и никакой реакции. Сидит, кислотой металл проверяет. Попробовали бы вы то же самое проделать с магглами…
По старой памяти забрел в Лютный, к Мэй. Наставница после окончания учебы Голосу приглашала заходить еще, намекала, что готова поделиться еще кое-какими знаниями, но в данный момент ни денег, ни свободного времени у меня нет. Кроме того, смущали расчетливые взгляды двух ее внучек, бросаемые исподтишка на состоятельного, по их меркам, мальчишку. Да, мне всего двенадцать. Только в магическом мире в двенадцать лет личность считается условно-самостоятельной, ядро ведь сформировалось, чистокровные в этом возрасте помолвки заключают.
— Отец пьет, — наверное, устал, раз начал жаловаться. — Ничего не помогает.
— Прокляли? — деловито уточнила Мэй.
До меня только сейчас дошло, что Тобиаса мы на внешние воздействия не проверяли. Ну, мне-то простительно, но мать чем думает?
— Он маггл, некому его проклинать.
— Неужто мамкиной семье понравился?
— Они умерли все, давно уже.
Надо бы уточнить. По маминым рассказам, дедуля вполне мог наслать на зятя что-нибудь заковыристое.
— Раз заговоры и чары не действуют, — она приостановилась, вопросительно глядя на меня, и после подтверждающего кивка продолжила, — попробуй татуировку нанести. Двойную, с защитой от чужого колдовства и с реакцией на алкоголь. Я своего зятька так вылечила. Он, собака худая, покуролесить любил, ну так мы с младшенькой его Ступефаем приложили, в рот зелья сонного влили и, пока спал, рисуночек накололи. Мигом трезвенником заделался.
— Экстремальная методика, — пробормотал я. — Хотя идея хорошая. Рунескрипт покажешь?