Ещё любопытным моментом стало то, что на «охотную почту» пришло довольно сумбурное письмо, в стиле «я не с ними!», от некоего Предвестника, участника «Бойни». Согласно слепку Талла — умнику-счётчику, воспринимающему весь мир как набор цифр. С кем «не с ними» — понятно, но мне было пофиг, так что я ответил, что «награды за Предвестника, члена Бойни, я не сниму».
Судя по новостям, понял меня сей тип верно. Не знаю вообще, что этого типа привело в Бойню — согласно воспоминаниям Талла, это был скорее «бездушный делец», нежели патологический маньяк. Но свалил, да и черт с ним. Мне как-то до бойни дела особого не было, разве что под руку, праведно карающую, подвернутся.
Еще на почту Вирему-тех, да и на официальные сайты Совета Питкэрна, стали приходить «прошения о гражданстве». Как от простых людей, так и от ряда сверхов. И, что меня искренне повеселило, с Норфолка пришло аж «коллективное прошение» о возвращении на Родину.
По последнему моменту Совет аж советовался с населением, а вот у меня было свое, Особо Важное мнение, которое я не преминул озвучить.
— Вернуться хотят — прекрасно, я рад, — выдал я. — Вот только почему они захотели вернуться, вот прям почти все, когда у нас дела пошли в гору? А пять лет назад им религия не позволяла? А десять? Хотели бы — вернулись бы раньше. А сейчас, я считаю, никаких «коллективных» приемов. Пусть обращаются по одному, на общих основаниях — что не дурак, что-то умеет, не лентяй и прочее, — озвучил я, благо, тесты «соискателям» были фактически моей работой.
Примерно так просящим и ответили. Впрочем, несколько семей вполне «прошли ценз». Да и просилось «по одному» не так много — очевидно, «обиделись», ну да и чёрт с ними.
Вообще, тут был тонкий момент. Питкэрнцы были в некоторой степени «дикарями» с разумом, в силу условий жизни, не загаженным «помоями цивилизации». И это было прекрасно, собственно, с точки зрения этики и прочих моментов «дикарский» Питкэрн превосходил и мой первый Мир.
А с другой стороны, люди нужны, но не все. Соответственно, тесты были более на «приятие Питкэрнских ценностей», как, собственно, было и у меня со вторым набором сотрудников НИИ.
И вот, 31 октября, вечером, океан нежданно-негаданно начал волноваться. Не шторм, но сильное волнение, не рассчитанное синоптическими спутниками. Всё бы ничего, такое бывает, благо океан — не самое сейсмически спокойное место.
Вот только вдобавок, вокруг Питкерна стали сгущаться тучи и пошел дождь. Причем, спутники показывали аномальную «облачную воронку» ориентированную на остров. Вот ведь, фигня какая, небось опять гадость кто-то неуёмный готовит, посетовал я, перевёл управляющего щитовой системы в параноидальный режим и пошел к Лил.