На слове «съесть» мужик заметно напрягся, что не ускользнуло от Бугая. Каннибалы — это закономерный и логичный путь в текущих условиях, когда еда уже растащена по многочисленным логовам, а впереди зима. Кто-то будет откладывать до последнего, а кто-то спустит поводья намного раньше, чем ожидаешь.
— ... более того, мы, скорее, на стороне «зла», — продолжил Бугай. — Ваша судьба должна была быть печальна, вы могли стать нашей пищей, но мы даём вам ещё один шанс. Шанс взять у судьбы опасную, но яркую жизнь улыбаясь, а не страдальчески морщась пытаться вырвать из её лап ещё один серый и жалкий день. Мы предлагаем вам стать такими как мы. В случае отказа вас ждёт смерть, но смерть честным человеком. У вас есть время до утра. Хорошенько всё взвесьте, назад дороги не будет. И после принятия наших условий всё станет совершенно иначе.
До того, как они начали раскрывать рты для вопросов, Бугай покинул камеру и запер дверь.
В камере в настоящий момент обитали семеро: две девицы из музея, троица из окрестностей завода «Большевик», каннибал из проулка, а также паренёк лет семнадцати, отловленный в центральном городском парке Мольска. Последний был свидетелем того, как Бугай забирал крепкого тридцатилетнего мужика, который оказал серьёзное сопротивление при отлове, на импровизированную бойню в подвале. Он догадался, что случилось с этим мужиком, потому что ещё вчера паниковал и громко кричал, а сегодня смирился с судьбой и сомнамбулически пялился в стену напротив.
Бугай направился в гостиную, где Юлия уже накрывала на стол.
— Сегодня консервированная говядина с макаронами для нас, — сообщила ему она. — А для Леры, как всегда, стейк из человечины, с кровью.
— Прекрасно, — кивнул ей Бугай. — Сделал предложение нашим пленникам.
— М-хм, — задумчиво произнесла Юлия, поставив первую тарелку на специальную подставку.
— Уже можно садиться? — спросил Бугай.
— Садись, — ответила Юлия, поставив на накрытый белой скатертью стол поднос с тарелками. — Под «предложением» ты имеешь в виду становление такими же как мы? С чего это вы вдруг начали проявлять такую щедрость?
— Это разве щедрость? — усмехнулся Бугай, усаживаясь на своё место. — Фактически мы предлагаем им смерть и перерождение в людоедских тварей, которые ничуть не лучше, чем бродящие по пустому городу ранговые мертвяки, но существенно умнее.
— Знаешь, Бугай... — Юлия почесало левое запястье. — Я больше не боюсь — это величайший дар из всех. И если ради этого пришлось перестать быть человеком, то это достойная цена.
— Философски, — улыбнулся Бугай. — Я тебя понимаю.