— Да.
— Ну вот. И биомодераторов у тебя нет. Как так может быть, чтобы человек был жив, а его биомодераторы умерли? Обычно наоборот бывает. Человек уж мертвее мертвого, обгорел весь или что еще случилось, а биомодераторы все пытаются что-то сделать.
— Вышли из строя. Я попал в аварию.
— Вот-вот. И очнулся в храме?
— Мне удалось бежать с гибнущего корабля.
— И кому еще удалось?
— Не знаю.
Я подумал о кровавой надписи «RAT» на стене отсека, им-то наверняка удалось. Только мне не стоит так явно намекать на линкор «Святая Екатерина».
— В общем, так, — резюмировал он, — наше дело тебе помощь оказывать, кормить, одевать и отвозить, куда скажешь.
Бхишма явился в той же индийской простыне (я в тайне надеялся на нормальную одежду). Новым в его облике была здоровая оранжевая сумка через плечо, украшенная красной «загогулиной». Знак «Ом» был окружен золотистым сиянием. По сравнению с грузом монах казался совсем щуплым и напоминал Дон Кихота, взвалившего на себя раненого Санчо Пансу. Я подумал, что такую колоритную личность (а заодно и его спутников) не заметит только самый ленивый сотрудник СБК.
Вертолет плавно поднялся в воздух, и зеленый склон горы рывком ушел вниз, меня слегка вжало в кресло. Под нами поплыли леса, разрезанные руслами горных речушек, и темные пятна плантаций чая.
В городе, надо заработать хоть немного денег. Задача не такая тривиальная. О приличной работе можно и не мечтать: без биомодераторов я не смогу управлять простейшим устройством, к тому же на приличную не возьмут, не проверив данные. А значит, работа должна быть самая простая: грузить, таскать, дрова рубить. Если здесь не все механизировано. Деньги пусть идут на счет к Бхишме. Если он у него есть.
— Бхишма, — позвал я.
Он повернул ко мне голову.
— Я слышал, монахи перед отречением от мира передают счета в распоряжение Церкви, — сказал я. — Это так?
— Не совсем. По закону о защите свободы личности, должен остаться страховочный счет, чтобы человек мог без проблем вернуться. Но он маленький.
— Понятно. У тебя он есть?
— Конечно. И он в вашем распоряжении.
— Спасибо, — поблагодарил я, не уточняя, что собираюсь перечислять туда деньги, а не снимать.
Так, что дальше? А дальше придется искать выходы на местный криминалитет и делать себе ложную личность. То бишь вводить в кровь биомодераторы, запрограммированные на ложный сигнал. И делать это надо в любом случае, даже если Шура ошибся, и мои биомодераторы в порядке. Кстати, надо купить устройство связи, без него никуда.
Ложная личность — дело опасное. И не только юридическими последствиями. Последние — еще ладно. Хуже, что биомодераторы-обманщики неизвестно в каком подвале и на каком хреновом оборудовании делают, и о том, что они сотворят с твоим организмом, и сколько ты после этого проживешь, остается лишь гадать. Но иного выхода нет. Если я хочу восстановить доброе имя — это лучше делать на свободе, здесь побольше возможностей разузнать, что за мразь меня оклеветала.