— А то, что японцы пишут про принятие боли?
— Это легче сказать, чем сделать. Ну, если только ты двадцать лет этому учился, тогда может быть. Я бы по-другому сформулировал. Надо не то, чтобы принять боль, надо забыть о ее источнике, замкнуться в себе. Есть боль и есть ты. Все! Остальное тебя не касается. Они хотят, чтобы ты в чем-то признался, кого-то назвал, повторил их бред, который они хотят выдать за твои показания? Никак не реагируй. Ори, стони, молись, читай стихи, но на их вопросы не реагируй никак. Они не имеют к тебе отношения.
— Это может их разозлить?
— Поначалу да. Если потеряешь сознание — тебе же лучше, это передышка. Если сможешь их убедить, что потерял сознание — тоже передышка. В конце концов им надоест, и они плюнут. Только не рассчитывай на это. Если случится, считай подарком судьбы.
— Анка кричала?
— Иногда, она же не железная. Но больше стихи читала. Это особая бабская фишка. Отвлекает. Не первый раз вижу.
Майор снял с пояса наручники.
— Ну, остальной инструктаж по ходу дела. Давай руку. Сначала левую.
Женя подчинился, майор замкнул на его запястье браслет наручников и завел его руку назад за сосну.
— Вторую тоже назад, — сказал Кирилл Иванович.
И замкнул второй браслет на его правой руке.
Шероховатая кора сосны неприятно впилась в голую кожу спины и рук.
Женя поднял глаза вверх, к крюку.
— Пока нет, — сказал майор. — Пока так, ласково.
«Ласковым» это не казалось. Руки тут же начали болеть.
— Это будет электричество? — спросил Женя.
— Да, электричество. Это сейчас их любимый метод. Боль жуткая, а ущерб для организма минимальный, если не увлекаться. И следы сходят быстро.
Майор слегка взял его за руку повыше локтя.
— Постарайся не дергаться, можешь пораниться.
В его медвежьей ладони появился черный прямоугольный прибор с двумя короткими металлическими зубцами с одной стороны. Майор нажал кнопку, и между контактами затрещала и засверкала электрическая дуга.
Он медлил, дуга жужжала, наверное, минуту. Наконец, прижал электрошокер к жениной руке с внутренней стороны сантиметров на десять ниже подмышки.
Руку обожгло в месте касания, словно двумя каплями кипящего масла, мышцы свело, как в очень холодной воде и перехватило дыхание. Женя взвыл от боли. Попытался отстраниться, но наручники, видимо были закреплены за стволом. Так что отодвинуться удалось сантиметров на десять, не больше.
Майор переместил электрошокер вслед за ним, по-прежнему прижимая к его руке, и ничего невозможно было сделать.
— Ну сказал же «не дергайся», — усмехнулся майор. — Сейчас всю спину обдерешь.