Пришел врач и диагностировал воспаление легких. Выписал антибиотики.
— Я приду завтра. Обязательно, — сказал Олег. — Вы молодец.
На следующий день Олег принес с собой флэшку и вставил в телевизор.
— Что там, Олег Николаевич? — спросил Дамир.
Он еще здорово кашлял и тяжело дышал.
— Кино, книги, — улыбнулся Олег. — И, как всегда, нормальные новости. Тридцать лет пытаемся пробить планшеты и телефоны, как в Европе. Но нет! Даже в ПЦ не пробили, не то, что в СИЗО. Хотя, что сложного? Если боитесь, что обвиняемый будет давить на свидетелей — так поставьте на прослушку. Но есть и другой легальный способ, хотя и менее удобный.
До сих пор Штерн приносил Дамиру распечатки, но теперь Медынцев сжалился и разрешил флэшки. В общем-то все было законно, все проверено, но степень свободы другая.
Олег Николаевич вытащил флэшку, и Дамир начал увлеченно изучать каталог скачанного. Разрешенные фильмы были в основном про путешествия и классика. Книги: все, кроме эротики и запрещенного экстремистского списка. Новости, в основном, от «После дождя», причем даже с видео.
— Впервые читаю с экрана телевизора, — сказал Дамир.
— По-моему, нормально, — заметил Штерн.
— Да, спасибо огромное!
— Доктор усиленное питание назначил. Его принесли?
— Утром кроме каши дали яблоко и шоколадку, но я не хочу есть.
— Это от болезни, ешьте. Лекарства выдали?
— Да, антибиотики. Больше ничего.
— А что еще должно быть?
— Все арестанты, с кем я гулял, жалуются на коррекционные таблетки, от которых хочется спать и кружится голова. Спасибо, что вы без них обходитесь.
— Пока не нужно. Но будут. По крайней мере, еще одна болячка у вас есть.
— Оправдание терроризма?
— Нет, это третья. Я имею в виду ПТСР.
— Что это?
— Посттравматическое стрессовое расстройство. Психологические последствия пыток.
— А! Тоже лечется коррекционными препаратами?
— Близкими препаратами. Менее неприятными. А что касается оправдания терроризма… Ну, во-первых, конечно, изолировать от общества за это полный бред, если только человек не создал свой канал в интернете и не транслирует на нем слова ненависти с утра до вечера. А один эпизод — это максимум пара сеансов у психолога на философскую тему об абсолютности принципа «не убий».
— Он не абсолютен.
— Да он не абсолютен. Но есть только одно исключение: убийство допустимо, если это единственный способ предотвратить другое убийство, причем так, не теоретически, а когда убийца уже держит пистолет и готов нажать на спусковой крючок. И никак иначе. Когда зло уже совершено, наказывать за него смертью бессмысленно, надо дать преступнику шанс.