Вскочил с места и удалился в совещательную комнату в сопровождении двух молчаливых кивал в мантиях.
Медынцева вывели из зала приставы. Двое чуть не под руки и один за спиной с автоматом.
Вот и выход из здания суда. Здесь стоит мраморная статуя Фемиды и висят хрустальные люстры. Правда, всей этой роскоши больше четверти века, так что мрамор слегка пожелтел, а на люстрах не хватает подвесок.
Ему помогли спуститься по полустертой лестнице из пяти ступенек, подтолкнули к двери и даже открыли ее.
Он вышел под июньские тополя в гроздьях белого пуха.
Час перед закатом. Жарко. И пух кружится в лучах багрового солнца.
С какой крыши они собирались стрелять? Вон с той, по другую сторону улицы? Далеко, вроде. Или с этой, справа? Какая-то темно-красная развалюха. Старые гаражи что ли? И проулок во двор.
Он посмотрел сначала на одну крышу, потом на другую.
Пусто.
«Ну что, довольны?» — мысленно спросил он.
Его карьера закончена. Интересно, кто сменит его на посту главы Центра? Уж точно не Олег. СБ ни за что не потерпит Олега.
Да, какая разница! Лишь бы уголовку не пришили. С них станется!
Медынцев думал, что его будет душить ненависть к Лиге, разрушившей его жизнь.
Да, ненависть жжет, но адресат ее не ясен.
Тот миг освобождения, когда он стоял перед судом и говорил все, как есть, дорогого стоил. Этого не забыть.
В этот день заседание так и не возобновилось. Так что Дамир вернулся ПЦ почти на час раньше. Даже ужин ждал в камере и еще не совсем остыл. А в выходные он выспался. Какое же счастье спать по восемь часов!
Утро понедельника началось с ходатайств адвокатов.
— У нас есть заключение независимого эксперта, — сказал Левиев. — Мы бы хотели приобщить его к делу.
— Что за эксперт? — спросил судья Кабанов.
— Профессор Крис Уоррен. Преподаватель факультета психологии Оксфордского Университета, штатный психолог Лондонского Психологического Центра, член Ассоциации Психологов Великобритании, Европейской ассоциации психологов, почетный член Американской психологической ассоциации, автор более ста научных работ…
— Погодите, — сказал судья. — У него есть опыт экспертизы в российских судах?
— Нет, — признал Константинов.
— В таком случае он некомпетентен! — отрезал Кабанов.
— Но он ученый с мировым именем!
— И что? У него нет опыта эксперта! Все! Дальше!
— Не дальше, ваша честь! — сказал Левиев, вставая. — Тогда мы бы хотели допросить Криса Уоррена, как свидетеля.
— Не та стадия процесса, — сказал судья. — Свидетели защиты на стадии допросов свидетелей защиты.
— Господин Уоррен здесь, — сказал Константинов. — Вы не имеете права его не допросить.