— Ирина, можно еще пару портретов? — обращается ко мне фотограф, подходя со спины.
— Моих?
Я задаю глупый вопрос от неожиданности, оборачиваясь.
— Это не займет много времени, — добавляет мужчина и указывает на большое окно у дальней стены. — Там будет удобнее всего.
Он проводит меня к деревянному стулу, который стоит на красном крестике. Его нарисовали на полу, чтобы зафиксировать идеальную точку съемки.
— Минутку, — фотограф кладет технику на подоконник и что-то щелкает на ноутбуке, который стоит тут же. — Принесу другой объектив.
Он отходит в сторону, а я пытаюсь удержать ладони на бедрах. Виталий сказал не трогать волосы, а мне так и хочется поправить прядки. Нужно вернуться к сумочке и заглянуть в зеркало. Я смотрю на мягкую зону и замечаю, что ассистенты уже выводят остальных авторов из студии. Вообще помещение постепенно пустеет.
Я приглядываюсь пристальнее и понимаю, что фотограф тоже потерялся. Вот вроде бы был здесь, а теперь неизвестно где. Только фотоаппарат и остался. Лежит брошенный на подоконнике.
А это что?
Рядом с ним что-то блестит.
И что-то напоминает…
Картинка из воспоминаний не заставляет себя ждать. В голове проносится целый ролик, как Полина срывает с пальца обручальное кольцо и швыряет его прочь. И оно отлетает, падая точно к моим туфелькам.
То кольцо точно так же блестело.
На миллион евро.
Я подхожу к подоконнику и сразу понимаю, что не ошиблась. Простора для сомнений не остается. Мне хватает одного взгляда с близкого расстояния, чтобы подтвердить свою догадку. Я беру кольцо Полины в ладонь и чувствую, как пальцы начинает покалывать от нервного напряжения.
Что здесь делает ее кольцо?
Это же точно оно.
Оно слишком редкое, массивное, дорогущее, чтобы спутать его с другим.
Я оборачиваюсь в поисках ответа и вижу, что студия преобразилась окончательно. От недавней фотосессии для издательства осталась лишь техника, все люди исчезли. И авторы, и ассистенты, и главное действующее лицо — фотограф.
Но зато появился он. Я встряхиваю головой, словно непрошенный мираж можно разогнать одним движением. Понятно, что это не действует. Макаров в деловом строгом костюме не думает рассыпаться в воздухе на мелкие крупицы, вместо этого он постепенно подходит все ближе и ближе.
Я отпускаю кольцо, и то ускользает к окну. Бьется с глухим звуком об пластиковый борт и становится на ребро.
— Кто тебе сообщил? — спрашиваю, уводя взгляд вдаль.
Я смотрю через окно на внутренний дворик, где поставлены черные лавки с козырьками.
— Это мое здание, — отвечает Алексей и останавливается у окна рядом.